Во дворе, бойцы местного подполья грузили в тюремный тягач
разоруженных боевиков местного лорда. Точнее, что ещё безумнее,
боевики грузились сами и упрашивали Скайуокера не брыкаться и
проследовать с ними.
— Вы поймите, ваше джедайство, — чуть не плача, объяснял
довольно знаменитый своими зверствами мордоворот. — Если Владетель
Денег сказал, что вырежет всех не сдавшихся до седьмого колена, то
так он и поступит. А если сдадимся сами, то утилизируют только
нас.
— Да у тебя и детей-то нет, чтобы так переживать, — покривившись
от боли в простреленном плече, пробурчал джедай.
— Э нет, ваше джедайство, умереть тоже можно по всякому. Можно
легко и не заметно, а можно долго и очень мучительно. Уж мне ли не
знать?
— Да уж, — хмыкнул Скайуокер, привалившись здоровым плечом к
стенке тюремного транспорта. — Что это на парня Ю нашло?
— Не поминай имя святой всуе! Нечестивец!!! — взвыли арестанты и
попытались напасть на джедая, но, к счастью для него, этот балаган
быстро прекратили бойцы подполья, которые, впрочем, тоже стали
смотреть на Скайуокера без теплоты во взглядах.
— Да что со всеми вами? — кривясь от боли в растревоженном
ударами плече, буркнул Анакин. — Я с ними обоими был знаком.
— Что?! — с явным восторгом вопросил мордоворот и даже
расплакался со счастливой улыбкой на лице: — Значит, точно без
пыток убьют.
** Асока Тано / сутки спустя **
Асока словно сомнамбула прошла мимо столиков и, наткнувшись в
стойку бармена, только после этого пришла в себя и огляделась.
— Желаете выпить? — полюбопытствовал парень-тви’лек, что уже
даже бокал достал и к пивному крану потянулся. — У нас сегодня
копченые сосиски к пиву.
— Кх… — прижав ладонь ко рту, тогрута с определённым трудом
удержала в себе содержимое желудка. — Не… не надо… только не
мясо…
— А! Побывали в забойном цехе, — выделив интонацией «в
забойном», печально улыбнулся парень. — Могу предложить «энсин» и
номер, чтобы проспаться.
— Энсин? Средство для сна без сновидений? Нет-нет, мне надо
дождаться учителя.
— А он что, тоже «там»?
— Нет, уже нет, ему руку пришивают.
— Нифига себе, — присвистнул тви’лек. — Это чего же он совершил
такое мерзкое, что ему в забойном руку отчекрыжили?
— Ему не «там», нет, ему ситх отрубил. Ещё в начале войны.
— А! Ну тогда твоему учителю повезло. С медициной у «этих» на
семь из семи, — улыбнулся парень и, поставив кружку перед тогрутой,
выложил рядом и пачку с сушеным плодом бротто. — Ну что, сестрёнка,
поздравляю тебя, теперь ты завязала с криминалом и сможешь жить как
нормальное разумное существо.