Прохор. Это даже в голове не вязалось!
— Нет, — искренне расхохоталась я, хватаясь за живот. Такие люди, как он, рождаются сразу в костюме и с портфелем. Им сразу «выкают» и склоняют голову при встрече. — Никогда, простите уж.
— Я сказал тебе называть меня по имени в постели, — замерев, он прошипел это низко, будто пытаясь втемяшить в голову, — а не предложил. Чувствуешь разницу?
На какое-то мгновение я даже обомлела, а потом вдруг вспомнила, что вообще-то не на паре и он не сможет заткнуть мне рот, спокойно пожимая плечами:
— Вы не можете приказывать мне, понятно? Захочу, вообще уйду!
— Ха, — надменно закатил глаза тот, указывая ладонью на выход. — Пожалуйста, дверь всегда открыта!
Раздраженно выдохнув, я поднялась и села на месте, пытаясь свести ноги и сдвинуться с места. Кажется, Прохор Германович ожидал чего угодно, но не этого, потому что сжал меня руками так, что слезы из глаз брызнули.
— Я тогда пойду, — напомнила на всякий случай, пальцем показывая туда, куда он только что меня приглашал.
— Давай, — тихо шепнул он, но вместо того, чтобы отпустить… Вдруг впечатался в губы поцелуем, больше напоминающим тайфун! Я очнуться не успела, как обвила его талию ногами, а его руки приподняли меня под ягодицы, насаживая на свой возбужденный орган. Я пришла в себя, лишь когда он проник чуть глубже, чем обычно, мужчина удивленно хмыкнул:
— Такая узкая…
И вот тогда я поняла, что надо либо признаться, либо заканчивать все это. Голова пухла бесконечные три секунды рокового выбора между животным нутром и здравым смыслом. Как вдруг кроме нашего бешенного дыхания я услышала нечто неожиданное.
Дверь в приемную открылась, шаги начали приближаться к кабинету.
Прохор Германович замер, навострив уши. В кабинете ректора стоял полумрак, лишь настольная лампа с мягким белым светом освещала огромное пространство. А вот в приемной горел свет, тень незваного гостя становилась все отчетливее.
— Вы кого-то ждете? — прошептала я с безумно колотящимся сердцем.
— Нет, — с недовольным выдохом сквозь стиснутые зубы ректор отшатнулся назад, раздраженно съязвив: — А ты, Персик? Запасной кавалер на подходе?
Я только было собралась высказать ему все, что накопилось внутри, но мужчина вовремя плотно зажал мой рот ладонью, многозначительно подняв бровь:
— Вопрос был риторический, девочка. Молчи.