Разум уже пытался сообразить, что их
ждёт. Ничего кроме ежедневных отчётов быть не должно. Случись
что-то серьёзное, ему бы обязательно доложили. Доложили бы?
Нахмурившись, Риш приподнял веки.
Отец и дядя Аризей могли и не доложить, если бы, конечно, дело не
касалось очередного мятежа. Посмотреть, что ли? Просто перебрать и
убедиться, что ничего важного нет.
Так, он ранен! Узээриш вновь
решительно закрыл глаза.
А если от него сейчас пытаются что-то
скрыть?
Веки снова поднялись, и жёлтые глаза
раздражённо уставились на солнечный свет. Утро теряло прелесть.
Больше всего Риш не переносил, когда
от него пытались что-то утаить. Как повелитель страны он нёс
ответственность за всё, что происходило на её территории и, в
некоторых случаях, за её пределами, если дело касалось военных
столкновений, отношений с соседями или действий граждан Салеи. А
раз он несёт ответственность за всё, то и знать должен
всё. Отец, постоянно ощущавший вину за самозванца, который
больше тридцати лет сидел на троне, никем не обличённый, и за
оставленную после него разруху, порой закрывал глаза за чужие
утайки. Прощал, если можно было простить. Ришу же было важно знать
если не всё, то как можно больше. Собственно, поэтому ему так
подходил Саврий. Тот с одинаковой серьёзностью собирал и отчёты, и
сплетни. Тем более, что в последних можно было почерпнуть немало
важного.
Но ради здоровья господина и друга
Саврий мог и промолчать. Только вот Узээриш не чувствовал себя
здоровым, когда подозревал, что от него что-то скрывают.
Помянув Тёмных, он всё же сел на
постели, растёр лицо ладонями и потянулся к подносу. Первое, что
привлекло внимание, газета, лежавшая на самом верху стопки.
Утренние газеты шли перед отчётами только в случае, если в них было
что-то важное. Или забавное. Что же могло произойти? Большинство
газет выходили раз в неделю, какие-то утром, какие-то вечером.
Насчитывалось их не больше двух десятков и ещё около дюжины
образовательных журналов, но эти имели хождение в основном только в
интеллигентных кругах или среди ученичества.
«Птичий вестник» – дешёвая газетёнка,
освещавшая недельные события в столице. Купить её мог любой
грамотный житель за пять медяков. Их писари подобных газет день и
ночь сновали по городу и в пригороде в поисках громких событий. Не
боялись писать и про власть имущих, пользуясь дарованной более пяти
тысяч лет назад хайнесом Ёседарѝном защитой для «ищущих правду».
За несколько тысяч лет свободы слова газетные правдорубы так
осмелели, что даже в годы правления Сумасшедшего хайнеса-самозванца
продолжали строчить неприятные для власть имущих статейки. Их
преследовали, типографии жгли, печатные станки разламывали, а самих
писарей ловили и хорошо, если просто сажали, а не на плаху
отправляли. Те хоронились как партизаны в подвалах, прятались в
трущобах, перебирались в пригороды, но дела не бросали, продолжая
подпольно выпускать газеты, порой по два-три экземпляра, написанных
от руки.