Мы вышли во двор, и я достал трубку, Шило от курения
отказался.
- Гоплиты всегда такие?
- Эти еще нормальные, Корень стоящий воин. Обычно гоплиты такие
ублюдки, что я бы вешал их каждые сто метров, была бы воля.
- Шило, а почему ты не гоплит? Ты как я понимаю, представитель
древнего рода, вполне мог стать, почему нет?
- Гардар, я хоть завтра могу получить этот статус, просто он мне
не нужен. Ты еще вполне человек, но пройдет время и ты изменишься,
ничто не вечно, кроме покоя. Иди своим путем, а я пойду своим.
- Получается у тебя есть этот артефакт, в который можно
скидывать накопленный опыт?
- Может вина, гардар? Варг угостил, вполне подходит для
беседы.
- Мог бы просто сказать, что не продам.
- За такие вещи убивают, гардар. При всем моем уважении.
- Хах, смешно, почему? Ну - про твое уважение. Я, по сути,
нихрена не сделал, только заплатил деньги за кровь твоих
воинов.
- Ты не прав. Мы не долго знакомы, но я видел, как ты живешь и
сражаешься. Ты не мешаешь другим, прекрасно понимая уровень своей
компетенции. Не лезть советом к профессионалам, это дорого стоит.
Поверь мне, я очень много веков воюю. И тем не менее ты имеешь свою
точку зрения и главное ты имеешь право на нее. Выкури трубку и
вернись в комнату, будешь удивлен. А я пошел к отряду, задача мне
ясна.
- Подожди, давай сумку. Отсыплю тебе вояк в усиление. Всем твоим
хватит. Но нам стоит обсудить новые условия контракта, ты
согласен?
- Само собой гардар, само собой.
Попрощавшись с командиром наемников, я решил всё-таки
послушаться совета, вернуться и узнать, о чем спорят. И каково же
было мое удивление, когда мое предложение было принято. Более того,
уже разделены оставшиеся трофеи.
В заначке у Сати было еще более сотни кубов, да и остальные
гоплиты потрясли мошной. В итоге я снабжал отряд Шило юнитами. И
еще две тысячи юнитов уходило по отрядам лис. Мне кажется отличное
усиление, причем бесплатное. Потери юнитов считать точно никто не
будет.
Вскоре всё было согласованно, отправлены нужные команды, у нас
оставалось меньше суток, чтобы подготовиться и совещание
закончилось достаточно скомкано. Единственный кто не сказал ни
слова за то время пока оно шло, был Бо.
Ему было всё фиолетово, особенно после того, как Сати
распорядилась передать толстяку тушу местного парнокопытного,
зажаренного на вертеле целиком. Он сидел и жрал, отвлекаясь только
на то, чтобы икнуть, так как пива у него было так же завались.