– Не смей о Ливерии так говорить! – преодолевая его вес, пихнулась из последних сил и даже не сдвинула эту гору. Вот бы понять, какой у меня дар, я бы дала сдачи. Но пока я никаких признаков не почувствовала, хотя пора бы... Это все связь с драконом виновата, все заглушила, а еще этот голод и холод.
Я так злилась на Асада, что не могла себя сдержать. Рвалась из его пут, царапалась и кусалась. А когда поняла, что не смогу ничего сделать, приподнялась и, чтобы отвлечь ящера, коснулась его губ своими.
– Плохая идея, – выдохнул мне в уста дракон и смял их требовательным жарким поцелуем. Стиснул затылок теплой рукой и прикрыл глаза. Сладким нектаром его влага проникала в меня. Он терзал мои губы то страстно с напором, то с предельной нежностью касался лишь кончиком языка.
Я желала… желала его укусить, порвать на куски, убить, но не могла… Все тело протестовало, тянулось к нему и отдавалось самозабвенно, позволяя горячему языку владеть моим ртом.
Он коснулся метки на моей спине через ткань, и рисунок зашевелился, ожил и согрел все тело. Приятное тепло разлилось по коже, высушивая своей магией одежду и волосы. От поцелуя, который превратился в безумный водоворот витиеватых сплетений, участилось дыхание. Дрожь возбуждения сгустилась внизу живота, куда упиралось каменно-твердое намерение Асада одним поцелуем не ограничиться.
И я поняла, что сейчас самый лучший момент отомстить за слова о женихе. Целуя дракона бешено и яростно, заставляя его задыхаться, улучила маленький миг, когда он ослабил объятия, и, впившись зубами в его губу до крови, оттолкнула от себя.
Ощутив свободу, спрыгнула с дивана и со всего духу побежала к выходу из пещеры. Ноги заплетались, но меня вперед толкала ненависть и обида. Он не смеет так касаться моего лица и губ! Я не позволю больше.
Вырвавшись на улицу, побежала вдоль окаменелого выступа, но тут же споткнулась и стрелой соскользнула в озеро, прямо под серебряные копья водопада.
На дне водоема я ударилась рукой. Показалось, что кость хрустнула. Боль слабо, с накатом, запульсировала в жилах. Холод, который только что был отголоском памяти, завладел телом за миг и скрутил нервы. Два поворота под бурлящим потоком лишили меня полностью сил. Я не могла плыть, тело отяжелело, руки онемели, а вода придавила, будто многотонной плитой.