Дивный сон в дивное утро - страница 21

Шрифт
Интервал


Митя вдруг опомнился. Если честно, анекдот-то не очень хороший, со смыслом, да, как бы «бородатый». Девочки, скорее, уже учителя, могут и не понять. Поймут-то они всё правильно, но слух пойдёт, что лучший ученик класса вдруг как бы испортился и стал рассказывать девочкам нехорошие анекдоты. Для его репутации примерного ученика и мальчика это не совсем то. Да и раскрываться раньше времени так глупо совсем не стоило. Хотя, чего бояться, осенью многие будут учиться уже в другой школе. Так что, не страшно.

– Ну, Митька, ты даёшь!

Это произнесла уже именно Алёнка Ирисова. Её голос загнал паренька ещё в больший ступор.

– Мить, а ты песни-то спой-ка полностью. – Просьба девочки ещё больше подействовало ему на нервы. – Что-то я не слышала такую песню про маэстро у Аллы Пугачёвой. И другую тоже не слышала. А анекдот потом, после урока доскажешь. Ладно, Ми-и-ть...

Опять непростительный прокол. Что-то помнится Митьке, что некоторые песни, названные им, ещё не исполняются. Кажется, они выйдут чуть позже? С другой стороны, ну, что не сделаешь для понравившейся девчонки и, даже, можно сказать, ради, наверное, своей первой любви. Пусть Митьке потом, но уже гораздо позже, понравятся другие девушки, но пока ему нравилась именно Алёнка, и очень нравилась. Не зря же он ещё год назад дёргал её за длинную косу. Правда, не так сильно, а всего лишь понемножку и чуть-чуть, и только изредка, и притом, больше по наущению своего соседа по парте Петьки, боясь показаться слабаком. Пришлось пареньку, решившемуся хоть чуточку выпендриваться, исполнить куплетик из песни именно для Алёнки, и только для неё.

«Пусть мы далеки, как «да» и «нет», и рампы свет нас разлучает, но у нас одна, да, да, одна святая к музыке любовь!» – стал лихо выводить расхрабрившийся певец. Но, кажется, у него получалось вполне даже душевно. Слова песни, на удивление, легко всплывали в его памяти. Наверное, когда-то и где-то там эта песня ему очень нравилась. Оттого и выходило, пусть и немного коряво, но всё равно душевно и вполне приемлемое. Похоже, у паренька открылся неизвестный даже ему самому талант.

Одноклассники, уже вернувшиеся в класс, удивленно смотрели на своего, ранее ничем таким не отличавшегося, дружка. Надрывно спев один куплет с припевом, он остановился. Дальше петь Митька, конечно, не собирался. И так достаточно. Ни для кого другого он никогда бы не стал так позориться. Петь-то Митька особо не умел, мало, что по музыке ставили пятёрки. И всё только из-за того, что память у него хорошая, и песни он запоминал почти сразу. Не зря же учился хорошо, хотя особо зубрёжкой и не занимался. Вот и эту песню Митя спел не так красиво, совсем не так, как у него в памяти отложилось, что самому противно было. Вот третью он всё же не стал исполнять, хотя почему-то она нравилась ему самому больше всего. Ну, как-нибудь в другой раз.