Мое местоположение определялось недалеко от левого берега реки,
восточнее пары ее крупных притоков. Один из них тек с
северо-востока, из-за завесы. Второй начинался у отрогов восточных
гор. С моей стороны рек больше не было, только ручьи. Весь запад и
часть юга занимали горы. На юго-западе Большая Река рассекла их
гряду огромным заболоченным ущельем. Южная зона за рекой была
редколесной холмистой равниной, испещренной мелкими озерами.
Относительно крупная река там протекала одна, формируя пару озер и
впадая в местную «Волгу». Зато ручьев, вытекавших из озер, была
масса. Наконец, север. Лес, как я и наблюдала со своего насеста!
Практически тайга! И так до самой завесы. Дикие земли, иначе и не
сказать.
Вздохнув, и убеждая себя, что именно в этом и заключается
«невозможная» сложность моей игры, я начала спускаться со своего
наблюдательного пункта. Настроение было, прямо скажем, немного не
очень. Грубо говоря, очень хотелось на кого-нибудь наорать, а потом
поплакаться в чью-нибудь жилетку, сетуя на отсутствие мозгов в
своей белобрысой головке. А еще – на присутствие в ней большого и
матерого хомяка. Это он все книги купил, я точно знаю! Это не я –
это все он, скопидом несчастный! Расстроилась так, что совсем
упустила из виду еще парочку ориентиров куда менее добродушного
вида, которые хотела оставить на потом. А именно – два столба дыма
на востоке, где-то в районе протекавшей там реки. Один, густой, шел
севернее, второй, пожиже, был южнее. И ничего хорошего эти столбы
не обещали – там явно жгли отнюдь не только и не столько древесину.
Только где-то не середине спуска пришла в себя, вспомнила, и
проставила отметки на карте. А успокоившись, обратила, наконец,
внимание и на странный писк, доносившийся от подножья дерева. Писк
был злобненький и явно чужеродный здешнему лесу. Предупредив Искру
спрятаться и соблюдать тишину, прислушалась. Писк помаленьку начал
складываться в… Cлова! Странные, безгласные, но слова.
-- Гдиини? Гди? Иди нит, гилид, гилид! Ти иди тирить! Ти сим иди
бить сичис! – это сопровождалось разнообразными писками, включая
один, трусливо хныкающий.
-- Иииии! Дрии плихий иди! Ибижили! Спритились! Дрии ни нис
ихититси! Бижить ниди!
-- Биз иди ми никиди ни пибижим! – прорезался еще один голос,
довольно злобный. – Пийдим ихититьси ни лидий. Диривни гирит,
слибии бигит, в лис и причитси. Ми их пиймиим. Иди бидит! И итиги –
ибить!!!