Глеб улыбнулся, но вдруг проницательно прищурился:
— Ты все время рассказываешь о подругах, но не о себе.
— А ты обо мне хочешь послушать? — Моя недавняя искренняя улыбка стала жестче.
— Я пригласил тебя и хочу узнать о тебе.
— Хорошо, — согласилась я. Салфетка, которую я прежде зачем-то вертела в руках, скрутилась в жгутик. Ну, Глеб сам спросил. А у меня не было цели показаться лучше, чем я есть. Уйдет — не расстроюсь. — Ты пригласил в кафе анорексичку. Не просто худенькую девушку, а ту самую, которую десяток раз откачивали капельницами. У меня есть психотерапевт, меня уволили с работы и внесли в черный список театров. От меня из-за этого даже отец отказался. Короче, не празднично. Давай лучше о моих соседках? Одна из них крутая солистка, а другая жизнерадостная дуреха, которая спит с кем попало.
Глеб выглядел обескураженным. И явно пытался переварить новость.
— Но ты готовила завтрак и ела этим утром…
— Конечно я ем, сейчас — да. И анорексики вообще часто компенсируют готовкой свою потребность в еде. Голод есть голод: к пище тянет. Я, например, могу часами ходить между полок в супермаркете, выбирать продукты и планировать меню на неделю. Я знаю, в какой салат лучше положить розовые помидоры и чем отличаются репчатый лук и лук-шалот, — согласилась я. — Но это все не просто так. Если мне не будет вкусно — я есть не стану. И если мне испортят аппетит, то я тоже с тихой радостью встану из-за стола. Я использую любую возможность, чтобы не поесть. Хотя я пролечилась и точно знаю, что это скользкая дорожка. Просто… как с наркоманами: тянет, даже если бросить.
— То есть если сейчас принесут невкусное…
— Я это не буду есть, — сказала я. — Поэтому, когда в следующий раз соберешься звать поужинать малознакомую девицу, спроси у нее: «Девушка, вы, часом, пищевыми расстройствами не страдаете»?
— Едва ли мой порыв оценят, — скривился Глеб, а затем виновато улыбнулся.
Повисло неловкое молчание.
— Ну, ты уже успел пожалеть о своем поспешном приглашении?
— Тебе не удастся меня запугать, — храбро ответил он.
Я чуть было не начала рассказывать про маму-инвалида и брата-вандала на скользкой дорожке, но решила, что это совсем уж ребячество. К счастью, Глеб взял слово сам. Он переехал в Москву из Сибири. Оказался таким головастым, что ему предложили переехать в столицу и вплотную заняться аудитом в более порядочных условиях. И вот он уже четыре года в Москве, взял в ипотеку квартиру и твердо намерен здесь обосноваться.