Кифер навис надо мной, заглядывая в глаза, и наклонился для поцелуя. И как-то я поняла, что вот оно, сейчас. Так и случилось. Ощущение давления через небольшую боль сменялось чувством переполненности. Тело подстраивалось неохотно, будто с сожалением. Между бровей Кифера пролегла и разгладилась морщинка
— Тебе не больно? — спросил он хрипло.
— Нет. Почти нет, — рвано прошептала я, силясь совладать с дыханием.
Поль с шумом втянул носом воздух. Двинулся назад и со стоном вошел снова. Я все еще не понимала. Ни этой реакции, ни отсутствия боли.
— Вытяни руки вверх снова, — прохрипел Кифер. — Хочу тебя видеть такой.
И в этом месте выдержка Поля дала сбой. Он раз за разом входил в мое тело, терзал его губами, руками, вырывая потрясенные стоны. Безвольно вскинутые руки впились в мужские плечи, потому что мне нужно было за что-то держаться. Боль прошла, оставив место странному вакууму, в котором нарастало напряжение. Странное, невозможно приятное. Пугающее неизвестностью. Одна искра — и оно взорвалось. Прокатилось по телу сладкими волнами. Я кричала, выгибалась над кроватью, притискиваясь бедрами теснее к Киферу, даже мысли не имея попадать в ритм. Просто чтобы задержать это восхитительное ощущение чуть дольше. Ощущение, которому я уже второй день знала название. Движения внутри меня стали более долгими, протяжными. И уже под конец угасающих волн я услышала сдавленный стон Поля.
А потом все схлынуло, оставив меня совершенно опустошенной, усталой, обновленной. И в полном раздрае.
44 — 07.2020
В депрессию Эви на моей памяти впадала всего дважды. Первый раз — когда ее грубо кинул мужчина, который ей очень нравился. Второй — во время самоизоляции, когда были закрыты все заведения, места для прогулок и — о ужас! — даже работа. Денег не хватало даже на аренду. И тогда мы заняли у Светы, дружно всплакнули и купили самую дешевую бутылку вина во всем супермаркете, чтобы поскучать под него по родному кордебалету. А это, поверьте, достижение. Вы тут, конечно, спросите: «По кой плакаться? Не любишь работу — меняй». Но мы с вами вернемся к этому вопросу позднее. Не раньше, чем вы простоите на пальчиках одной ноги минут эдак десять, а потом, ощущая ее как затекшую колющуюся конечность, вынуждены будете танцевать с не очень косой улыбкой до конца акта. И так каждый день, за исключением одного выходного в неделю! Посмотрим, кто из вас будет страстно любить такую работу двадцать четыре на семь.