- Ага, видел я как они не летально дрессировали тех, кто
пробегал…
- Это была не дрессировка, уже практическое применение, но ты
помнишь как рубер сидел на пятой точке, ведь это крайне
ненормальное поведение, да и те, кто следом за ним пришли тоже.
- Согласен с твоей версией, но она не объясняет почему мы
крупняка не видим.
- Все просто, твари из-за дрессуры стали умнее, их вынудили
думать, а мы знаем, что местный паразит развивает именно то, что
нужно больше всего, - начала Ки, а я мгновенно понял к чему она
клонит, и чуть не стукнул себя по лбу от того, что сам до такого не
додумался, а ведь все очевидно, если правильно сложить пазл. - Я
думаю, что они выучили расписание перезагрузок и ушли к следующей,
ведь при наличии жёсткой конкуренции за пищу они тоже вынуждены
думать о том, как получить её и желательно побольше, чем достанется
другим.
- Стройная теория, - согласился я, - но для нас не радостная,
ведь мы вполне можем получить на свою голову очень умного
элитника.
- Можем, - согласилась Ки.
Почти двое суток и десяток мелких кластеров пришлось пройти,
чтобы увидеть очередной плавно загибавшийся угол и такую же
бесконечно уходящую вдаль стену. А ещё трое пройденных нами ворот
ничем не отличались от первых. Прежде чем двинуться на разведку в
ту сторону мы решили вернуться в зону работы коммуникаторов и
сообщить тем, кто остался, о наших намерениях и уже потом
отправиться в долгий путь.
Настроение Яси было подавленным, и это никак не было связано с
тем, что кластер, где располагался временный лагерь, вчера вечером
ушёл на перезагрузку. Даже не было связано с тем, что пришлось
четыре часа сидеть на неудобных острых камнях, дожидаясь когда
наконец-то опадёт кисляк, её беспокоило другое.
С тех пор как из клетки, где она сидела в полном дерьме, её
вытащил пацан, к которому она прибилась, прошло очень много
времени. И если вначале она спала с ним из благодарности, потом с
мыслью “почему бы и нет”, то сейчас, когда она впервые почти
двадцать дней его не видела, осознала то, к чему оказалась не
готова. И это с учётом того, что она далеко не малолетка со
стукнувшими в голову гормонами первой любви, а человек, который
почти прожив одну жизнь, начал жить вторую.
Раньше ей никогда не приходилось задумываться над этим,
поскольку всегда что-то вокруг происходило, была опасность,
какие-то срочные задачи или ограниченное время отдыха. А сейчас,
когда ей просто было нечего делать, и всё сводилось к ожиданию, она
начала слишком часто на эту тему задумываться, и приходящие мысли
её не радовали.