Ещё вчера он предупредил Глинду
Гудвич, что будет отсутствовать в Биконе весь день, в том числе и
во время занятий. Глинде это, понятное дело не очень понравилось,
но школа — это вам не тюрьма. Один звонок родителям, которые
подтвердили, что Жон будет отсутствовать по семейным
обстоятельствам, и разговор на этом закончился.
— Жон! — радостно воскликнула Диана,
что была в просторном холле отеля, где ухаживала за небольшим
зимним садом, расположенном здесь же.
Диана была первой сестрой, которая
заметила Жона, но позже вся семья собралась там на встречу. В холле
отеля царила атмосфера радости и тепла. Жон с улыбкой на лице
подошел к семье, обнимая сестёр и мать. Ему было приятно видеть
своих близких вокруг себя.
Жон любил свою семью, свою стаю. Он
раздавит любого врага, что посмеет разинуть на них пасть. Семейство
же Арков любило Жона. Они любили раньше, когда считало его обычным
человеком, любят и сейчас, когда узнали несколько его тайн.
— Ну ты и выкинул фокус с этим
отелем, — Николас покачал головой, так же подойдя и обняв своего
сына.
— Это было импульсивное решение, —
Жон дернул щекой. Тогда он действительно был несколько не в себе. —
Но я ни о чём не жалею. Теперь у вас есть место, где можно спокойно
жить всей семьёй и работать тут же. При том работать на себя, и
зарабатывать хорошо.
— И это самое лучшее, что ты мог
сделать для нас, — сказала мать, тяжело вздохнув. — Но Жон, ты
уверен, что все эти траты…
— Никаких трат, — гуманоидный дракон
покачал головой. — Ты же слышала, что у любого дракона есть своя
сокровищница. И разнообразные драгоценные металлы и предметы
роскоши там оседают буквально тоннами.
Сильвия понимала все это, но
некоторый осадок все же оставался. Они с Николасом не поддержали
современные веяния, когда родители рожали детей для того, чтобы
жить за их счет в старости. Нет, помощь и знаки внимания от детей
были приятны для неё, но все же она считала, что это родители живут
для детей, а не дети для родителей.
Она рожала, чтобы оставить после
себя прекрасных людей, своё наследие, а не чтобы самой жить вечно
за счет своих детей. Сильвия верила в это, потому и не хотела бы
тянуть из Жона деньги. И даже знание, что у него за душой есть
некое огромное богатство, не сильно помогало.
Жон, со своей стороны, прекрасно
понимал своих родителей и именно поэтому легко расстался с кучкой
золотых, которые он поменял на этот отель. Если хоть кто-то из
родственников начал бы настаивать, что он им «должен», то Жон
скорее всего послал бы их в жопу. Но настаивания не было и Жон
одаривал свою стаю с радостью.