- Ты такая храбрая! Я вряд ли смогла бы бросить вызов целому городу.
Появившаяся из ниоткуда Авина коснулась крыла Элены, и та вздрогнула, обернувшись.
- Не я одна, мы вместе.
Дочь верховной Жрицы кивнула, соглашаясь, и перехватила ее ладонь.
- Во славу Иве, - прошептала она.
- Во славу Иве, - вторила Элена.
Она знала, что после ритуала больше никогда не увидит Авину и не сможет вернуться в прекрасный Араэш. Для бескрылой, лишенный магии сильфы это просто невозможно.
Но Элена не зря училась все эти годы, не зря ела выращенные другими плоды и пила сладкий нектар священного Иве. Не зря тратила время, узнавая язык и историю Муунгана.
Она отплатит добром на добро. Послушницы Храма, что когда-то взяли на воспитание сироту и придали ее жизни смысл, не будут разочарованы.
- Идем!
Авина взмахнула крыльями и потянула ее за собой. Туда, где за густыми кронами древнего Иве виднелись звезды.
- А если я понадоблюсь верховной? - спросила Элена, но сильфа только пожала плечами.
- Твой ритуал начнется на рассвете, сейчас время изгоев.
- А для Изетты и Ушериз? Почему нас не пустили на помост?
- Хватит болтать глупости! Лучше посмотри, какой отсюда открывается вид.
Авина отпустила Элену и, ухватившись руками за тонкую одинокую ветку, повисла, словно слáйда*, смешно забарахтав в воздухе ногами.
- Это мой подарок тебе, на прощание. Смотри.
Элена села на ветку рядом и запрокинула голову. Где-то там, далеко в бесконечности много-много тысяч лет назад родилась золотая Звезда, которая принесла в их мир недостающие стихии, а вместе с ними и саму жизнь.
- Говорят, в Муунгане ночью светло, как днем, - сказала Авина, устраиваясь рядом.
- Кто говорит? - спросила Элена, и дочь верховной Жрицы пожала плечами.
- А еще говорят, что там не видно звезд, и днем ютулы не каменеют.
Элена фыркнула.
Представителей других кутан она видела только на страницах книг, которые знакомили ее с миром за пределами Араэша. Книг, что хранились в обители Храма Иве и не были доступны простым сильфам.
- Хотела бы я на это посмотреть, - вздохнула Авина, а Элена промолчала.
Она любила летать, но так высоко еще никогда не забиралась. И сейчас, чувствуя кожей прохладу грядущей ночи, слушая внутренним чутьем стихии, Элена прощалась со всем, что было ей дорого и к чему послушницы Иве учили не привязываться.