Меня, как его правую руку, трогали редко, так, фоновое развлечение.
И плевать, что Цербер это я. Факт оставался фактом. Я сказал Аде, кто скрывается за маской Цербера. А после этого меня пытались убрать. Расчётливая маленькая дрянь.
Когда найду её – три шкуры спрошу.
Заставлю просить прощение за всё, что случилось по её вине.
– Халид, не гони, - Лука усаживается в кресло, плескает алкоголь в стакан. – Ты сам сказал не трогать Аду четыре года назад. Я мог притащить её к тебе ещё в мае. Ты отказался.
Да, отказался.
Потому что после того, как Зафар погиб при взрыве, мог разорвать Аду за такое. Давал себе время разобраться с делами и решить, как сильно ей влетит. Потому что, блядь, Зафар был другом семьи, пусть и не самым толковым. Метил на место помощника, хоть ничего из себя не представлял. Но семья есть семья, даже такая поганая.
За предательство я сношу голову, сразу.
Но Аде давал шанс выжить, если будет себя хорошо вести. Придёт ко мне, опустится на колени и высосет себе прощение. И тогда я подумаю, что с ней делать.
Но Ада с отсутствием самосохранения. Сбежала с Испании, где грелась на яхтах в океане. Рыбок, блядь, кормила. Интересно, сколько ей отвалили за то, что слила моё имя.
Хранил тайну двадцать лет, а девке растрепал. Красивой, но девке. И поплатился за свою слабость. Что она мне там чесала всё время? Свободы не хватало? За четыре года должна была нагуляться. А когда мои ребята притащат Аду ко мне – дальше спальни она не выйдет.
– Её видели в Турции. Скорее всего, сиганула на Родос, - докладывает Лука, как делает это каждый понедельник. – Ребята уже вылетели, если она там – притащат обратно. Но есть опасность, что с Родоса её не отдадут.
– Кто?
– Харукан. Он там обосновался.
Маленькая крыса, которая раньше собирала в городе на всех инфу. А почти пять лет назад сиганула с города, когда начались заварушки. Мелкие проблемы, а сразу в бега.
Крыса она и есть крыса.
А всяких грызунов я привык давить.
– Если Харукан не выдаст, значит заставишь. Не мне тебя учить.
Стук в дверь отвлекает от обсуждений. Залпом выпиваю арманьяк до дна, веля войти. В комнату робко просовывается голова Турай. Сестра Зафара, которую я не мог бросить просто так.
Из-за моей ошибки умер тот, кто нёс ответственность за девчонку. И мне бы не простили, что бросил просто так. Приходится терпеть в своем доме, с щенячьим взглядом и тихим голосом.