Вытерев лезвие о траву, я выпрямился, произнес короткую молитву на горкхали и пошел назад. Ночью о теле позаботятся соплеменники или дикие звери. Это уже не имело значения. По местной вере – внешняя оболочка была не важна, а внутреннюю сущность безымянного умирающего, какой бы злобной она ни была, я уже освободил.
Наверное, эту встречу можно было посчитать дурным предзнаменованием, но я решил пока не торопиться с выводами.
– Хороший нож, – сказал Джейк, когда я подошел ближе, и протянул руку, уверенный, что немедленно получит его. – Можно взглянуть?
– Нет, к сожалению, – ответил я вежливо, но твердо. – Это боевой кухри. Он сделан для меня. И к нему может прикасаться только хозяин. Если его возьмет другой человек, то может пострадать.
– Еще одна странная местная легенда? – растянул губы в неприятной улыбке мужчина.
– Я тоже так думал раньше, пока не увидел, как подобный клинок распорол руку любопытному, пытавшемуся дотронуться до него. Кайлатцы считают, что у этих ножей есть разум.
– Забавно, – произнес мужчина таким тоном, что становилось ясно: он не видит в моих словах ничего комичного. – У них тут, похоже, про что ни возьми есть своя местная сказка.
– Во всех мифах содержится большая доля правды, – ответил я, вновь повторяя высказывание Уолта, с которым раньше не соглашался. – Советую прислушиваться к ним.
– Оставлю вам это сомнительное удовольствие, – усмехнулся Джейк. – Я привык к реальным, проверенным фактам. Но вы рассказывайте, Райн, рассказывайте. Интересно наблюдать и другое представление о мире.
Тисса нахмурилась, переводя взгляд с меня на своего влиятельного друга. Ее явно обеспокоила его реакция на мои слова. Дик откровенно посмеивался.
– Перестань, – шепнула мне девушка, когда мы уже шли обратно.
– Перестать что? – так же тихо спросил я, помогая ей перебраться через каменный завал.
– Ты держишься с ним иронично. Он этого не любит. И все время споришь. Тебе что, жалко было показать ему свой ножик?
– Тисса, неужели ты заботишься обо мне? – невольно рассмеялся я. – Как это удивительно.
Она сердито мотнула головой и тяжело вздохнула:
– Удивительно то, что даже годы, прожитые в Кайлате, тебя не слишком изменили.