В ответ послышались нестройные возгласы согласия вэвэшников. Бер удовлетворенно кивнул. Он добился, чего хотел на этом этапе.
Повернувшись к Махно, спросил:
– У нас все готово?
– Так точно. Уже все в транспортере. И оружие, и паек.
– Отлично! Итак, господа. Теперь давайте определимся с частотами, позывными – и выезжаем.
Через несколько минут солдаты потянулись к бронетранспортерам, Бер направился в сторону выделенного БТРа и краем уха услышал фразу, брошенную Сергеем Забродину:
– Не переживай, капитан. Командир знает, что делает. Проверено на собственной шкуре.
Дальше Александр не стал слушать, забрался на «броню», где уже сидели клановцы, включая хашш.
– Все готовы? – Не дождавшись ответа, стукнул прикладом по корпусу над головой водителя и крикнул: – Поехали!
Транспортеры грозно зарычали двигателями, выпустили клубы черного дыма и, набирая скорость, понеслись в погоню.
Люди вместе с хашш лазили по округе в поисках следов ишхидов и ничего не находили. Ни следов, ни запахов. Скорее всего, те использовали какой-нибудь нейтрализатор запаха. Иначе гноллы, у которых нюх был не хуже, чем у собак, давно бы учуяли оставленный след. Александр с каждой минутой мрачнел все больше. Он заметил, что Забродин уже дважды порывался подойти и что-то сказать, но передумывал. Глава клана понял, что еще полчаса бесплодных поисков – и вэвэшник предложит возвращаться. Необходимость принятия решения возрастала с каждой минутой. Бер задумался о том, в какую еще сторону могли пойти лесные аборигены, если этим маршрутом разведчики пренебрегли.
«Сюда, Великий!» – раздался голос Шишана в голове Александра.
Бер нашел взглядом гнолла, стоявшего по пояс в траве на краю большого оврага, и поспешил на зов.
«Что тут?» – спросил он, подойдя к аборигену.
«Ишхиды ушли по воде», – доложил Шишан и показал на небольшой гладкий камень у самого края оврага.
Александр присел, пытаясь рассмотреть, что же такого хашш узрел необычного? Поначалу ничего не заметил, но после подсказки охотника и сам увидел.
Действительно, округлый булыжник был немного вдавлен в почву, и на его поверхности остались небольшие комья подсохшей грязи. Александр поднялся, поднес к глазам бинокль и начал осматривать степь на противоположной стороне широкого оврага, наполовину заполненного водой, не успевшей уйти после сезона дождей.