– Верно! Значит, теперь надо доказать обратное. Что мир наш недостаточно хорош для праведников, и в дивный Регендал его превращать рановато.
– И каким образом ты это будешь делать? – хмыкнул маг.
Йорген смутился.
– Ну я пока не знаю… Может быть, надо заняться разбоем и грабежом… Или пойти добить Фруте, типа брат все-таки поднял руку на брата… Только на это не рассчитывайте! Этого я делать не стану…
– Никто тебя и не заставляет, уймись, – велел Легивар строго, и Йорген, к удивлению гостя, не огрызнулся ехидно, как в былые времена, а послушался и умолк.
«Ах да, они же теперь ученик и учитель! – сказал себе Кальпурций. – Забавно!»
И тут вдруг подала голос белошвейка Лизхен, о присутствии которой все как-то позабыли, а она так и сидела в своем уголке, слушала их разговор и даже понимала кое-что.
– Но почему вы не хотите, чтобы наш мир стал дивным Регендалом? – с детской обидой спросила она. – Наш хейлиг на проповеди учил: там лето круглый год, цветы цветут, облачка пасутся на голубой траве, нет ни болезней, ни горя, ни бедных, ни богатых – всем хорошо, кто туда попал… Пусть и у нас здесь так будет!
– Ах, милая, – снисходительно вздохнул Легивар. – Не стану спорить, наверняка Регендал – это чудесное место, и душа каждого стремится туда. Беда в том, что этот мир населен отнюдь не душами, он пока принадлежит живым. И этим живым, то есть всем нам, придется куда-то деваться, чтобы освободить место для чужих праведников. Тьма поступала просто: посылала тварей своих истреблять смертных. Возможно, Свет будет менее жесток, но проверять на себе как-то не хочется. Не знаю, как ты, моя милая, а лично я пока еще не готов помереть. Да и в праведности своей, кстати, не уверен, а в мрачный Хольгард прежде времени не стремлюсь. Пусть уж лучше все останется как есть.
– Пусть останется! – испуганно прошелестела белошвейка.
Она вдруг поняла, что незаконная связь с колдуном никому не прибавляет праведности, и для нее самой места в новом Регендале может не найтись… Пожалуй, дело можно было бы поправить, если бы он взял ее замуж. Но как раз замуж-то веселой вдовушке пока и не хотелось. Спору нет, Черный Легивар – мужчина видный и с ней всегда ласков. Но ведь прежний ее супруг, цирюльник Кнолль, до свадьбы тоже никогда не дрался. А потом как начал колотить, как начал… Так и пришлось бедняжке идти к заезжей ведьме из породы кочевых зегойнов (они в ту пору как раз стояли табором под городской стеной), кланяться золотой кроной, чтобы отучила мужа распускать руки. Зегойна согласилась помочь: велела прийти на другой день и ношеную исподнюю рубашку супруга принести с собой. Что-то она над этой рубашкой ворожила, бормотала-нашептывала по-ненашенски, и свечой над ней водила, и зельем вонючим брызгала, и топтала босой ногой.