Я попрощался с Мао Цзэдуном за руку и удивился тому, что эта рука оказалась вдруг мягкой, теплой и совершенно расслабленной. В ней не ощущалось никакой силы. Находясь в непосредственной близости, Мао Цзэдун произвел на меня тогда впечатление довольно крупного человека с рыхлым телом. Но главное, что меня поразило, это то, что телохранитель надевал на Мао Цзэдуна его легкое пальто и его головной убор. Я тогда никак не мог понять, почему Мао Цзэдун сам не может поднять руку и надеть на себя свою кепочку.
Возможно, подумалось мне, существует некий разрыв между мыслительной деятельностью и жизнью тела. Во всяком случае у Мао Цзэдуна этот разрыв был очевиден. Последняя у него обслуживалась в значительной степени телохранителями, другими отряженными для этой цели людьми, персоналом, выделенным специально для этого.
Намеренно ли подчеркивалось «неземное» в поведении Мао Цзэдуна, или так получалось в результате постепенного приспособления окружающих к его линии поведения, но эффект был однозначен: Мао Цзэдун на людях, при посторонних, вел себя как небожитель. Каждый его жест, не говоря уже о слове, был действом.
В один из редких выходных дней советскую выставку в Пекине решил посетить Мао Цзэдун. Он явился тогда единственным посетителем. Он терпеть не мог никакой свиты. При нем был только его переводчик Ли Юежань. Оба были в рубашках.
Помню, Мао Цзэдун остановился возле известной в свое время картины маслом кисти художника Д.А. Налбандяна под названием «Великая дружба». Художник изобразил на ней Сталина с папиросой и Мао Цзэдуна с книгой в руке сидящими при свете настольной лампы, очевидно в кабинете Сталина. Сталин и Мао Цзэдун были изображены фотографически точно, причем казались людьми примерно одного роста.
Мы, переводчики, поинтересовались: было ли так в действительности? Мао Цзэдун сказал, что именно так не было, но было что-то вроде того.
Возможно, Мао Цзэдун обратил внимание на эту картину и для того, чтобы подчеркнуть свой пиетет перед Сталиным в противовес своему же отношению к Хрущеву.
На протяжении почти полутора десятков лет пребывания в КНР мне потом неоднократно доводилось видеть Мао Цзэдуна издалека во время государственных праздников. Со специальной трибуны для иностранцев я видел Мао Цзэдуна на башне Тяньаньмэнь, он медленными протяжными взмахами руки приветствовал массы людей на площади.