Так я и стояла, поднося под горячий воздух то учебник, то тетрадь, и пытаясь освободить голову от назойливых мыслей. Страницы скукожились и пожелтели по краям, отчего мне было вдвойне обидно: теперь учебники не продать, остается только сдать в библиотеку. Некоторых учебников не хватало на всех старшеклассников, поэтому приходилось покупать новые. Я училась в десятом «Д», и он был создан специально для тех, кому не хватило места в полноценных классах.
После того, как со мной поступили одноклассники, эта буква стала символом дерьма. Интересно, есть ли в других классах такие же изгои? Если не брать в расчет клуб тех, кто не вписался из-за сексуальной ориентации, то…не знаю. Никогда не замечала других изгоев. Пожалуй, стоило бы присмотреться к ним раньше.
Осознание собственной эгоистичности пришло ко мне в тот момент в туалете. Я стояла, вдыхая вредные испарения от высушенных страниц и одежды, и уверенно шла к мысли, что нужно вернуться в класс. Переодеться все равно не во что…
Собрав волю в кулак, я умыла лицо и шею, сполоснула волосы, крепко выжав их в раковину и, скрючившись, встала под сушилкой. Наверное, это и значит быть взрослым – принимать решения вопреки разбитому состоянию.
* * *
Я вернулась в класс на перемене. Одноклассники открыли окна и теперь всюду жутко сквозило. Ежась, вжимая голову в шею, я прошла к своему месту и повесила рюкзак на крючок. В кабинете оставалось несколько человек. Исподлобья оглядевшись, убедилась, что Лёхи нет. Надеюсь, он сгниет в травмпункте, пока ему помогут со сломанным носом.
Рука противно ныла после удара. Я вложила в него всю силу и только сейчас смогла почувствовать, как горят костяшки пальцев. От холода или от стресса меня трясло, но уходить не хотелось.
Инна Игнатьевна вошла в класс, ровно в тот момент, когда прозвенел звонок. Гордой походкой она продефилировала до стола, швырнула на него журнал и гаркнула:
– Окна закрыли! Быстро!
Одноклассники, как крысы, всполошились и зашныряли туда-сюда. В скором времени потоки холодного воздуха исчезли. Запах пива расплывался по воздуху, занимая пространство, и я поняла, что даже помытая голова не спасет меня от позора.
– Чем это пахнет? – Акула принюхалась, словно учуяла кровь. – От кого воняет?
Все стали озираться друг на друга, но так или иначе взоры сходились на мне.