– Что ему надо?
Настроение у принца совсем испортилось. Этот уж если явился, то, как всегда, с важными делами. А в такую погоду, посреди леса, в час отдыха хочется ли слушать всякую деловую болтовню! Два с лишним месяца графа не было в Лондоне и, кажется, в Англии – вот благодать-то была… Раз в день выслушать несколько докладов придворных, подписать два-три указа и отослать подальше надоедливых жалобщиков. Кто-нибудь из недовольных баронов, городских старост, шерифов что ни день, то явится. И налоги стали непомерные, и указы, видите ли, друг другу противоречат, и крестьяне из-за этих самых налогов бунтуют, одни неприятности у бедных подданных! Почему они Ричарда так не осаждали? Сказать бы, что его и в Англии-то почти не было – все на войне и на войне, но нет же, бывал, даже и сам объезжал все графства, и сам принимал всех этих скучных сеньоров. И на него упреки не сыпались. Оно понятно: ну-ка упрекни его – ведь и головы лишиться можешь!
Впрочем, леди Элеонора однажды мимоходом заметила Джону, вздумавшему высказать ей эти мысли:
– Надо знать, когда и насколько можно увеличить налог, кому и какую дать повинность, кого и с кем не следует сталкивать. И над указами думать, а не просто их подписывать. А ты их не только подписываешь, не читая, а и диктуешь писцам, не думая, что приказываешь, милый Джони! А потом возмущаешься, что подданные недовольны.
В глубине души он понимал, что его мать права. Как всегда, права! Как скучно… Но, возможно, так будет не всегда. Сделаться бы королем, по-настоящему королем, возможно, тогда у него стало бы все это получаться?
– Граф к вам со срочным делом, – ответил паж на негодующий вопрос принца.
– Когда же у него дела были не срочные? Зови его, Лиланд, зови. Только пускай не садится на мой ковер. Положи рядом вон те подушки.
Конец ознакомительного фрагмента.