Слова Ларнера заставили Мартина кое-что вспомнить. Незадолго до этого Спеллман бегло ознакомился с содержанием принадлежавшей безумцу книги, точнее, с парой отрывков из нее. В них содержались некие заклинания, или Сатхлатты, и Мартин тогда подумал, что позднее нужно будет еще раз вернуться к этому странному тому – постараться понять его истинное назначение и узнать, что это за существо… Йиб-Тстл.
Но тут Ларнер заговорил снова, прервав ход его мыслей. Кстати, теперь обитателя камеры было не узнать: выражение мучнисто-бледного лица изменилось, широко раскрытые глаза смотрели в одну точку.
– Послушайте, санитар Спеллман, возможно ли… не могли бы вы оказать мне одну безобидную услугу?
– Сначала скажите, что это за услуга.
– Все очень просто, мне хотелось бы, чтобы вы сделали копию Шестой Сатхлатты из «Хтаат Аквадинген» и принесли ее мне. В этом же нет ничего запретного, правда?
– Но разве вас поместили сюда не из-за этой книги? – нахмурился Спеллман.
Ларнер поспешно заявил:
– Тогда я не знал, к чему это приведет. Сейчас все по-другому… правда, я не помню, как это было. Я имею в виду Шестую Сатхлатту. Прошло уже почти десять лет…
– Честно говоря, не знаю, – задумчиво произнес Спеллман. – К тому же, думаю, вам хорошо известно, что любая услуга предполагает ответную услугу. Вы так и не ответили на мой вопрос. Я мог бы исполнить вашу просьбу, но в таком случае я попрошу вас рассказать мне, что случилось в ту ночь, когда умер Мерритт.
В глазах Ларнера появилось тревожное выражение, и он быстро отвернулся.
– С этим мы сами как-нибудь справимся, Спеллман. И не постоим за ценой, – пробормотал он, буравя Мартина пронзительным взглядом сквозь зарешеченное окошечко. Спеллман в очередной раз удивился перепадам настроения своего собеседника. Теперь глаза Ларнера казались почти разумными, живыми и проницательными.
– Ничего не случилось. Обыкновенный приступ, только и всего. Ведь Мерритт, как вам известно, был буйнопомешанным. – С этими словами Ларнер вернулся к своей кровати и улегся в прежнем положении.
Понимая, что разговор окончен, Спеллман двинулся дальше по коридору, заглядывая на ходу в «глазки» дверей.
Весь остаток ночи, хотя для беспокойства поводов и не было, Мартин не мог отделаться от какой-то подсознательной тревоги. Он продолжал бродить по темным коридорам и даже поймал себя на том, что непроизвольно оглядывается.