— Вы действительно хотите это знать?
— Нет, это был риторический вопрос.
— Хорошо, — кивнул Красильников, — потому, что я услышал об этом
случайно и будет не честно с моей стороны выдавать людей, которые
говорили об этом.
О каких людях речь — догадаться было не трудно, но я промолчал.
Я ждал продолжения.
— Я хочу спросить, можете ли вы взять меня в него?
— А ты уверен, что хочешь этого? — ответил я вопросом на вопрос.
— Ведь во многом — это будет игра... Серьезная, но все же —
детская... А тебе пора к театральному ВУЗу готовиться... Опять же —
съемки на носу... Скажу тебе, как человеку взрослому. Я хочу
сплотить ребят ради того, чтобы они поменьше занимались глупостями,
а главное — чтобы росли людьми сильными и вместе с тем —
правильными и мыслящими. Задача сложная и такой человек, как ты, не
сможет оставаться на вторых ролях. Ведь мне понадобится деятельная
и очень активная поддержка, которая будет отнимать уйму сил и
времени...
— Я понимаю, Александр Сергеевич, — выслушав мою тираду,
произнес он: — Дело в том, что мне известна одна важная тайна!
— Государственная, что ли? — хмыкнул я.
— Нет, скорее — историческая...
— Звучит заманчиво, — задумчиво пробормотал я. — И ты хочешь ею
поделиться?
— Не просто поделиться, — сказал Вадик, — я хочу, чтобы она
стала общей для всего Ордена.
— Очень интересно.... И в чем же она заключается?
— Этого в двух словах не расскажешь... Да и это нужно видеть
своими глазами...
— Ну ты меня совсем заинтриговал, — сказал я. — Когда же я смогу
приобщиться к твоей тайне?
— Да когда у вас будет для этого побольше времени!
— Давай тогда в воскресенье, после часа дня?
— Хорошо, Александр Сергеевич!
Я довез Красильникова до дому, на том и расстались. Вернувшись
домой, прежде, чем залезть под душ, выложил из карманов все, что у
меня было — вроде ничего не сперли. Паспорт и бумажник лежали во
внутреннем кармане пиджака, но это ничего не значит. Хотели бы
обчистить обчистили бы. Значит — команды такой не было. Да и
вообще, странная история. Рогоносец, конечно, известен своей
глупостью и бездарностью, но ведь не до такой же степени? Хотя
глупость человеческая беспредельна, как Вселенная.
Утром в среду, когда я приехал в школу, в директорской приемной
раздался звонок. Секретарша позвала меня к телефону. Я взял
трубку.