– Если Бог дарует нам физическое исцеление, нужно отказаться от
медицины, а деньги, выделенные на здравоохранение, направить на
строительство храмов, – вторила ему эта дурында…
Терпение никогда не относилось к числу моих добродетелей.
Несколько минут я смог слушать проповедуемую ими псевдорелигиозную
блевоту и взорвался.
– Где был твой милостивый бог, когда колонна с гуманитарным
грузом попала в засаду, там не было военных! Сопровождение все
сплошь гражданские, видела бы ты, что с ними сотворили.
Карандашики, с которыми мы в поиск пошли все облевались, а они не
первый день на войне были. Мои тоже многое повидали, но сутки никто
есть не мог, – небольшая пауза, чтобы сделать глубокий вздох, да
глотнуть из бутылки вискарика и я продолжил свою обличительную
речь.
– Вы видели по телевидению кадры резни в Кхуторе, – собравшиеся
согласно закивали, пару лет назад видеоролики зверств повстанцев
сутками крутились на всех телеканалах, – так вот это детский лепет
того, что осталось за кадром! Скажу я вам по секрету, это зрелище
было поистине ужасным. В ваши головы не приходила мысль, почему
никто не был осужден за это? А я отвечу, судить было некого!
Пленных не было, живыми террористов не брали. Войска объединенной
коалиции блокировали город. Боевики засели в трех башнях в центре,
мы прошли через мертвые улицы. Насмотревшись на убитых женщин и
распятых детей, мы явили собой всю ярость правосудия. Не стоит
надеяться на судьбу, рок или предначертание господа, нужно самим
вершить возмездие. Делай, что должен, и будь что будет!
К тому времени выпито уже было не мало, мысли в голове путались,
язык заплетался. С каждым очередным глотком спиртного, я буквально
ощущал, как опьянение накатывает на меня волна за волной. Утром
меня ожидало жесточайшее похмелье, но я нуждался в этом забытье,
мне надоело каждую ночь засыпать под стрёкот стрельбы, шелест мин,
свист пуль и взрывы снарядов.
Пробуждение оправдало мои самые чёрные ожидания. Похмелье было
жесточайшим, разбухший шершавый язык с ужасным скрежетом то и дело
цеплялся за нёбо, вызывая жуткую головную боль. Малейшие попытки
пошевелиться вызывали тошноту, гулко ухало сердце, норовя выскочить
из груди. В животе разразилась настоящая буря, отголоски которой в
виде болезненных спазмов постоянно сотрясали моё бренное тело.
Попытки открыть глаза ни к чему стоящему не привели. Расслабившись,
я приступил к дыхательной гимнастике, стараясь как можно скорее
очистить организм от токсинов. Как говорил один мой знакомый:
«произнесите "похмелье" с ударением на последний слог. Почувствуйте
тень виноградника, вкус молодого вина, прохладу утреннего
луга…».