Крон с досадой цыкнул.
— У всех бывают просчеты и ошибки. Вам ли не знать?
Наверное, ему и впрямь понравилась Лира, что он так опрометчиво подпустил ее к себе. Жалеет? Надо было раньше думать о последствиях. В любом случае мы пришли к тому, к чему я стремилась. Вскинула подбородок и решительно приступила к озвучиванию требований:
— Я хочу уехать подальше. Забуду обо всем и начну нормальную жизнь. Я знаю, что это в ваших силах. Меня не интересует, чем закончится эта история с заговором. Победит его величество Фредриг или проиграет — меня это все не интересует, — повторила я.
Маленькая свеча стояла на углу письменного стола. Огонек хаотично мерцал, привлекая внимание. Говорят, огонь успокаивает… Я уставилась на него и ждала, когда волнение и раздражение немного отпустят. Вдруг и вправду поможет?
— Ориса, вы осознаете, что исполняете далеко непростую роль? Даже если вы забудете обо всем, то о вас не забудут. Признаюсь и в собственной выгоде: если вы выйдете из игры, нам придется заново выведывать планы мятежников. Пожалуй, скажу даже больше, чем стоило бы.
Граф наклонился вперед, а я отвлеклась от огонька и посмотрела в серые глаза. В них тоже отражались танцующие всполохи, но вдоволь приправленные пламенем ненависти. Злоба, презрение — все оправдано. У меня нет причин обижаться.
Крон убедился, что я внимательно слушаю, и продолжил:
— Мы ждали вас сегодня. Не вас конкретно, но гостей, которые убьют меня и выкрадут документы. По нашему плану я не должен был пострадать, — он на секунду поджал губы, — вы бы только удовлетворились кражей.
Кивнул на стену, где в позолоченной раме висела работа известного художника. И будто специально на ней изображалось омовение наследника в реке перед скорой коронацией. Издеваются?
Тем временем граф договорил:
— Бумаги липовые, как и многое другое, что попадало вашей группе заговорщиков.
Ядовитое ликование он даже не скрывал, а надменный взгляд вызвал мерзкие ощущения.
— Вы еще не забыли, что охрана не спасет вас, если я активирую заклинание? — поинтересовалась я. Гнусно чувствовать себя предателем, но я никогда и не желала быть в их числе.
Мужчина снова откинулся на спинку кресла. Я внутренне напряглась и закусила язык — сейчас решалась моя судьба. Конечно, он не готов расстаться с жизнью, но, как сказал раньше — короне невыгодно мое исчезновение. А если прямо сейчас что-то придумает? Если не выберусь? Оставалось только надеяться на честность Крона. Он умен, хитер, ценит откровенность. Ему можно верить, главное — не обманывать. Поэтому я не лукавила и старалась рассказать все, что связывало меня с заговором. Я верила: он оценит правду. Но страх никак не удавалось прогнать. Будто холодные руки тянулись ко мне, с каждой секундой все ближе и ближе, а когда настигнут — смерть.