— Хо-хорошо, — тихо и неуверенно говорит. Ну наконец-то, блять: я как будто о чём-то сверхъестественном просил. — Я согласна.
Ухмыляюсь, снова взявшись за телефон.
— Ок. Кинь мне заявку в друзья и все детали твоего взлома. Как закончу со своими текущими заказами, приступлю.
Слышу её тяжёлый вздох. Чувствую взгляд. Напряжение опять...
А потом Эмилия уходит. Так ничего и не сказав. Хотя, впрочем, и не нужно — и без того понял уже, что сделает всё, как надо.
М-да...
Знал бы этот придурок, куда лезет с таким странным требованием. У меня очень строгие родители, которым принципиально, чтобы я до свадьбы вообще ни с кем из парней не связывалась. А свадьба у меня должна была быть исключительно с тем, кого выберут мне они.
Да, такие вот порядки в двадцать первом веке. Отцу с матерью слишком уж важны капиталы. Поэтому моего будущего мужа они рассматривают исключительно из богатых семей — как минимум одного финансового уровня с нами. А вообще целятся на ещё более грандиозный, потому я и должна быть нетронутой.
Конечно, какое-то право выбора мне оставляют — но исключительно из тех вариантов, которые предварительно одобрят сами. Не скажу, что я в восторге от этого расклада, но мне ясно дали понять, что это принципиальный вопрос.
Ведь однажды я уже пыталась противостоять им, начала встречаться с первым же парнем, который вызвал у меня симпатию. Теперь он пропавший без вести. А родители даже не скрывают, что поспособствовали этому. Ужасное чувство — не знать, где он и как; при этом понимая, что фактически сама подставила его под удар.
Доходчивый был урок. Научил меня на подлёте отшивать всякого, у кого нет миллиардов на счету.
При всём этом я не сказала бы, что такая уж пленница своих родителей. Это единственный их пунктик, хоть и слишком жёсткий. В остальном меня почти не ограничивают — например, разрешили учиться во вполне обычном универе. Я попросила их дать мне возможность доказать, что смогу самостоятельно жить: в арендованной квартире, подрабатывая на съёмках рекламы. Разрешили, но до первого прокола.
А я пообещала себе, что их, проколов этих, не будет совсем. Потому что в глубине души всё ещё надеюсь, что если окрепну сама хотя бы приблизительно на их уровне, смогу если не убедить родителей не решать мою судьбу; то буду способна им противостоять.