Стефан медленно поднял голову, обводя встревоженным взглядом
свои покои. Богатые шёлковые ткани, искусная резьба по дереву,
сверкающие золотые украшения – всё это некогда казалось ему
атрибутами власти и силы, вещей ему недоступных в предыдущей жизни.
Стефан помнил что он лично покупал все эти финтифлюшки, тратил на
них виртуальные гульдены. Теперь же он воспринимал это как
чужеродное, все это казалось ему навязанным непонятно кем бременем.
Откуда ему знать, как управлять всем этим? Где найти ответы на его
вопросы? Неужели он действительно застрял здесь, в этом
фантастическом мире, навсегда?
Стефан судорожно вздохнул и снова закрыл лицо руками. Из его
груди вырвался горестный всхлип. Он чувствовал себя бесконечно
одиноким, потерянным среди этих незнакомых стен, среди чужих
голосов. Тяжёлое бремя неподвластной ему власти давило на него,
грозя раздавить окончательно.
Время бежало, а Стефан всё сидел в своей палатке, сотрясаемый
постыдными для мужчины рыданиями. Ни на йоту не приближаясь к
пониманию того, как ему теперь жить. Весь мир вокруг него был
чужим, враждебным. И он не знал, как ему выжить в этом новом,
невероятном измерении.
Внезапно, Стефан вздрогнул, услышав нарастающий шум за пологом
палатки. Топот тысяч ног, звон оружия и тревожные трубные сигналы
заставили его сердце забиться чаще. Что происходит? Неужели их
атакуют?
Вдруг полог распахнулся, и в проёме появился один из советников
Стефана – высокий лысый мужчина с тёмной кожей. Он почтительно
поклонился.
– Ваше Величество, прошу меня извинить. Кажется, нам угрожает
опасность. К нашему лагерю приближается огромное войско
зверолюдей.
Стефан икнул от испуга. Зверолюди? Войско? Как ему быть? Он ведь
даже не знает, как управлять этой армией, не говоря уже о том,
чтобы вступать в битву.
– Ч-что мне делать? – тихо пролепетал Стефан, чувствуя, как
страх сковывает все его тело.
– Посовещавшись с военачальниками, мы решили, что вам лучше
оставаться в лагере. Это самое безопасное место. Мы постараемся
отразить нападение, – ответил советник, внимательно глядя на
короля.
Стефан с ужасом понимал, что от него сейчас зависят жизни тысяч
уже живых людей. Нельзя было себя обманывать, они больше не были
ботами, это были живые люди, и теперь один из них смотрел на него,
и надеялся на что-то. Но как он может ими распоряжаться, когда даже
не в состоянии применить магию, которой, по идее, должен обладать?
Он чувствовал себя беспомощным ребёнком, вынужденным играть роль
могущественного владыки.