Меня встретили фанфарами, и здоровые парни с волосатыми ногами, подхватив меня под руки, потащили к палатке. На секунду обомлел, но когда меня попытались раздеть, пришлось вырубить странных ребят. Хватило пары действенных приёмов. Короткую потасовку никто не услышал. Вокруг стоял гул, смех, играла громкая музыка. Отряхнув комбинезон от травинок, вышел из палатки, направился туда, где больше всего шума. На поляне творилась всеобщая вакханалия. Откровенные наряды, не менее откровенные танцы. И среди танцующих увидел милующихся голубков. Моего брата в белом тряпье и нашу невесту, висящую словно маленькая обезьянка на Трое. Кэтрин обвила брата всеми конечностями и присосалась к нему словно пиявка. Эти двое совсем забыли о всяком стыде. Хотя, судя по танцующим, не только они.
— Трой, — взревел я. — У тебя совсем мозги спеклись рядом с нашей невестой? Ты бы её ещё в присутствии всех отымел,— знал, что грубил.
Но похоже, эти двое искренне не понимали, о чём я говорю. Лица у них были наиглупейшие. И кажется, они были пьяны. Неожиданно брат отмер и, подхватив покрепче Кэтрин под попу, глупо улыбаясь, направился ко мне.
— Тэрион, чего ты так долго, брат? Мы тебя заждались, тут так весело.
Я открыл рот от возмущения, чтобы наградить парочку нелестными словами. Но Кэтрин, отлепившись от Троя, прыгнула на меня. На автомате подхватил свою пьяную невесту, которая впилась в мои губы яростным поцелуем. Гнев как рукой сняло. Она щедро делилась своей энергией со мной. Энергия со вкусом радости от встречи и счастья. В этот миг я забыл всю злость, все сомнения, гложущие меня. Я впился в её губы ответным поцелуем, а руки жили своей жизнью, ласкали оголённую спину невесты.
«Как ей удаётся из нас веревки вить?» — кажется, это была последняя здравая мысль.