К Наташе в вахтёрскую я спустился минут через двадцать. На
подходе услышал её голос, что-то кому-то объясняющий. Вошёл в
вахтёрскую:
- …такие хорошие! Удобные, главное. На ноге так хорошо
смотрятся. Но дорого… - у неё в вахтёрской уже сидел какой-то
мужик. Одежды нигде нет, сам в тапочках, значит с первого этажа. На
столе стоял открытый пузырь водки. Я подошёл, поставил на стол свою
открытую «Рябину», и протянул руку:
- Слава.
- Паша. – мужик пожал мне руку вполне дружелюбно.
- Что обсуждаете?
- Да вот, Наташе туфли предложили, «Саламандра», а у неё денег
не хватает.
- А-а… - «Вот-же разводила! Понятно, чего она меня к себе
зазывала. Но как-же, всё-таки, хочется её трахнуть!»
- Бери, Слава, стопку, вон там, знаешь где.
Не успели мы наполнить, как раздался стук в окно. Наташа
подошла, посмотрела, сделала кому-то за окном знак идти к дверям, и
вышла.
- Паш, что там с туфлями?
- Да не думай, я решу… - Паша махнул рукой, - там надо-то… Давай
дерябнем лучше.
«Вот-же дурень, неужели не понимает, что его разводят? Ну, его
дело».
Едва мы успели выпить, как Наташа вошла, ведя с собой Аллу.
- Ой! Славочка! – Алла заулыбалась, - И ты здесь! – она подошла
и плюхнулась на диван рядом со мной, - Ну, наливай даме!
Я встал и пошёл за ещё одной стопкой, размышляя по дороге: -
«Блин! Ну, так-то, она - ничего… Может стоит? Только вот это вот её
навязчивое внимание мне не нравится. Ладно, посмотрим в
динамике».
19.
- Андрей, мне кажется, что это – полумеры. Если мы хотим
увеличить срок проката ЭЦН, мы должны разбираться по каждому случаю
остановок по защитам, - я и начальник цеха добычи уже второй час
пытались выработать систему взаимодействия между нашими
службами.
- Да, Слава, понимаю, но если дежурный находится на другом конце
месторождения, то пока он приедет пройдет очень много времени. А
это потери…
Шла вторая неделя моей очередной лётки. С Аллой я тогда так и не
переспал. Слишком уж навязчиво она ко мне липла. Через полчаса я
уже не знал, куда деться от её внимания, а через час и вовсе
трусливо и позорно сбежал, отговорившись тем, что у меня живот
заболел. Ко мне ночью стучали, скорее всего она, но я прикинулся
ветошью и не открыл.
В понедельник завершил сделку с Изей, который за транспортировку
вагонов на мой участок содрал с меня ещё триста рублей. Сначала
хотел вообще пятьсот, но я сбил цену, и по глубине его горестных
вздохов понял, что переплатил всего-то примерно вдвое.