Продавец деньги взяла, но ответила:
– «Беломора» нет.
– Да вы что? – удивился он, – опять нет?
Тут к продавщице подошла другая, отвела в сторону, что-то нашептала ей на ухо и отошла. Разом все изменилось.
– Подожди, Гена, я сейчас. – Она убежала в подсобку и скоро вернулась с тремя пачками папирос. – На, последние.
– Так денег-то не хватает.
– Ой, – дружески отмахнулась она, – завтра занесёшь. Иль не свои?!
– Лады. – Генка вышел, постоял еще у магазина, обмозговывая: «С чего бы это вдруг раздобрилась? В другой бы раз так пустила б по матушке, а сейчас… Ну-ка, ну-ка…». В Генкину душу стало медленно заползать мутное подозрение. Он заскочил в магазин и, засунув руки в карманы, остановился.
– Та-а-к! – произнес он. – Вам, подружки мои, секретарша ненароком не брякала? Не информировала?
– Ну-у-у, это самое, звонила, – замялась та, что нашептывала, – по делу звонила… Ген.
Генка, шаркая валенками, подошел к прилавку, уперся в него кулаками:
– Запомните раз и навсегда. Гипертония у меня. Усвоили? Давление! – твердо повторил он. – И повышается оно от таких, как вы. – Генка вытащил из кармана лишнюю пачку папирос и хлопнул ею о прилавок. Женщины вздрогнули, а Генка развернулся и зашагал прочь.
– И правда, псих, – донеслось до него, когда двери уже закрывались. Но «псих» возвращаться не стал.
Дома он без разговоров разделся и плюхнулся на диван. Жена протирала сервант и даже не обернулась.
– Зой! Включи телевизор, – попросил Генка.
– Я уже включала, Гена, – виновато сказала она, не глядя на мужа.
– Ну, включала, ну и что? – невесело спросил он.
– Скачет все.
– Ну, бабы! – Генка встал и подозвал Зойку. – Иди сюда. Что здесь написано?
– Частота кадров, – промолвила Зоя.
– Ну, верти, верти.
Зоя несмело повернула ручку.
– Не скачет больше?
– Не скачет.
Генка отвел руку в сторону, и в сей же момент с телевизора полетел радужная стеклянная ваза с полиэтиленовыми тюльпанами. Кувшин грохнулся на пол и раскололся. Зойка сдавленно ойкнула и побежала на кухню за веником.
– Вот же падла! – Генка стоял над осколками. Что за невезуха такая!?
Жена суетливо, но ловко заметала вокруг него мелкие стекляшки. Генка же столбом, стоял на одном месте и наблюдал.
– Может мне отойти? – сощурился он.
– Ну что ты, Гена, стой, если хочешь.
– Та-а-к, – и стал отстукивать ногой какой-то недобрый ритм. – И вазу тебе, конечно, не жалко, хоть и свадебная? К счастью, да, Зоечка?