– Хором, – уныло ответил Генка и ушел.
В купе было подозрительно тихо. Во всяком случае, каждый посапывал, и никто не храпел. Генка забрался на свою полку, заложил руки за голову и долго размышлял о странном человеческом сознании: «Что у городских, что у деревенских – у всех на одну колодку. В этом отношении слияние города и деревни уже есть – это точно».
Утром он все же договорился об обмене.
– Смотри, – предупреждал молоденький парень, – тебе виднее. У нас бабка сильно храпливая попалась. На все лады запевает. Я сегодня почти всю ночь не спал.
– Черт с ней, – согласился Генка, – пусть храпит сколько влезет, – лишь бы молчала.
– Далеко, сынок, едешь? – спросила храпливая бабка, когда Генка раскидывал на новом месте постель.
– Далеко, далеко, баушка. Диссертацию еду защищать. По психическим болезням. В Мацесту. Психов буду лечить. Всех до одного вылечу, а то надоело уже. Куча мала какая-то. Яблоку негде упасть. Псих на психе, блин, и психом погоняет. Прям беда.
Бабка чуток ошалела, три раза перекрестилась и вышла из купе. А Генка лег прямо поверх одеяла и тут же уснул. Умаялся парень.
Конец ознакомительного фрагмента.