Время - страница 15

Шрифт

Интервал

И – человечий страх:

Как в бирюзовых, Божиих мирах,

Как в небе жить?..

Не хлебом… люди живы…

И, облака измеривши пятой,

Смеясь, подпрыгивая, клича, плача,

Прикидываясь грешной и святой,

Кликушей, сойкой, головней горячей,

Все зная, все – что на земле убьют!.. —

Распнут зубами, зраками, плевками!.. —

Танцую в небе, шут, горящий прут,

Салют – над скатертями, коньяками,

Над крыльями духов, над тьмой параш,

Над кладбищами вечных малолеток —

Мой грозный мир, теперь ты не продашь, —

Жестокий пир, дай неба – баш на баш!.. —

Свой синий крест нательный

напоследок.

«…У тебя очень холодно…»

…У тебя очень холодно.

Я, девчонка, уйду.

Будет смертно и голодно —

Помолюсь на звезду.

Улетаю синицею —

Не лови мя, дитя!..

Вытру кровь плащаницею,

Коль распнут они тя…

«О мать, не уходи, постой…»

О мать, не уходи, постой.

О сумасшедшая, в отрепьях,

Побудь румяной и святой,

Сияй, пока мы не ослепли.

Стой на ветру. Пускай в косе

Застрянет снег больничной ватой.

И соль со щек глотай, как все,

Как все в подлунной тьме проклятой.

Железа, камня посреди,

Блескучей ненависти зверьей —

Побудь еще, не уходи,

Не распахни небесны двери,

Слепящий вход в Ерусалим,

Где вперемешку – грязь и злато,

Костра – в снегах – тяжелый дым,

Сидят на корточках солдаты —

Кто брит, кто дико-бородат,

Бросают бедные монеты,

Чтоб выиграть тулуп и плат:

Наденешь – нет пути назад,

Напялишь – точно, смерти нету.

ВИДЕНИЕ ПРОРОКА ИЕЗЕКИИЛЯ

Гола была пустыня и суха.

И черный ветер с севера катился.

И тучи поднимались, как меха.

И холод из небесной чаши лился.

Я мерз. Я в шкуру завернулся весь.

Обветренный свой лик я вскинул в небо.

Пока не умер я. Пока я здесь.

Под тяжестью одежд – лепешка хлеба.

А черный ветер шкуры туч метал.

Над сохлой коркой выжженной пустыни

Блеснул во тьме пылающий металл!

Такого я не видывал доныне.

Я испугался. Поднялись власы.

Спина покрылась вся зернистым потом.

Земля качалась, словно бы весы.

А я следил за варварским полетом.

Дрожал. Во тьме ветров узрел едва —

На диске металлическом, кострами

В ночи горя, живые существа

Смеялись или плакали над нами!

Огромный человек глядел в меня.

А справа – лев лучами выгнул гриву.

А там сидел орел – язык огня.

А слева – бык, безумный и красивый.

Они глядели молча. Я узрел,

Что, как колеса, крылья их ходили.

И ветер в тех колесах засвистел!

И свет пошел от облученной пыли!

Следующая страница