Мне была интересна ее история, и, чтобы расположить к откровенной беседе, предложила ей выпить. Она заказала коньяк.
– Расскажите мне свою историю, – попросила я. – Мы здесь одни, нам никто не мешает. Устроим вечер по душам?
Принесли коньяк, и мы, удобно устроившись, начали неспешную беседу. Моя незваная гостья, неуклюже обрывая фразы в начале, смелела с каждым новым глотком.
– Знаете, мой муж был у меня первым мужчиной. Мы познакомились на работе, куда я пришла сразу после института. Он – уже начальник отдела, серьезный, в очках. Мне ужасно не нравился. Но, странное дело, он позвал меня на выходные в горы, и я сразу согласилась. Леша профессионально занимался альпинизмом уже лет десять к тому времени. Он скрупулезно составил список необходимого для моего первого восхождения и большую часть этого списка купил сам. Я же относилась к нему как к учителю: уважительно и пренебрежительно одновременно. Приняла как данность, что мне нужно научиться скалолазанию, а поскольку я легко всему обучалась, мне учиться нравилось. Скалолазание – почему бы и нет. Легко! Для Леши альпинизм – религия, это я почувствовала тогда еще. Для меня – развлечение. Он задался целью обратить меня в свою религию. Осознавал, что я к нему безразлична. Понимаете? К нему, да, но, кто знает, горы – место другой силы, почти мистической.
Она задумалась, взгляд затуманился. Я увидела снежные склоны гор, муравьиную цепочку людей, продирающихся сквозь метель, белой ватой облеплены брови, ресницы, бороды, пряди волос. Почему-то альпинизм у меня вызывает только такие ледяные картины враждебной мерзлоты. Я этим поделилась с Екатериной, так звали мою случайную собеседницу, она ответила, что дело было летом, красивым, цветным и жарким.
– Мы выехали в пятницу утром втроем: я, Леша и проводник-инструктор. Намеревались добраться до первой стоянки по канатке к ночи, переночевав, пройти в субботу первую фазу восхождения, в воскресенье – вторую, и ночью – обратно в Москву. Для моего посвящения Леша выбрал Кавказские горы, знаменитый Эльбрус. Для бывалых – это небольшая гора, для меня же эта моя авантюра на месте показалась катастрофой. Я поняла, что не хочу, не могу, хоть режьте меня, лезть на эти скалистые горы. На первой же попавшейся отвесной стене Леша обучил меня азам. Я ничего не понимала, ничего не запоминала, я была в полной растерянности и только беспомощно мотала головой по сторонам, словно что-то потеряла, себя словно потеряла. У меня было ощущение, что все происходит не со мной. Двое мужчин, уверенных, умелых, своей волей, словно тисками, сжали мое хрупкое я или то, что от него осталось, то место, где оно находилось. В этих тисках я послушно и обреченно, как заводная кукла, повторяла все, что фиксировали мои стеклянные от ужаса глаза.