– Нет уж, пойду.
Её проводили нетерпеливыми поцелуями. Открывая дверь, она провела рукой по дашкиным волосам.
– Как бы Митрофанович тебя завтра на лысо не обрил! Ты зря это с ним не согласовала.
– Ну, вот ещё! Карина почти каждую неделю красится в новый цвет.
Эля усмехнулась.
– Это Карина! Ей можно всё.
Идя вниз по лестнице, Соня вынула телефон и набрала номер Аньки Волненко.
Тамара Харант и скрипачка Вера Салей встретились в четверг, в одиннадцать вечера, на станции метро Семёновская, у третьей колонны. Вера приехала со стороны центра. Она держала футляр со скрипкой.
– Как отыграла корпоративчик? – поинтересовалась Тамара, когда они поднимались по эскалатору.
– Так себе. Контингент был вполне вменяемый. Но девчонка – тупая! Просто тупая. Жаль, что ты не смогла.
– Ой, не говори! Я Дашку, суку, убью! Что ей стоило подменить меня в «Бесприданнице»? У неё, видите ли, планы на вечер! Знаю я эти планы. С Лёшкой пошла в бассейн. Просто мразь!
– Да ладно! Может, оно и к лучшему. На корпоративе ты бы, скорей всего, нажралась.
– Верка, не гони! Я что, идиотка?
– Да.
Выйдя из метро, они закурили под фонарём.
– Давай постоим, – предложила Верка, глядя по сторонам, – я думаю, ещё рано.
– Я без колготок!
– У тебя брюки тёплые.
Было градусов восемь ниже нуля. Несмотря на позднее время, машины шли мимо площади сплошняком. Трамваев с маршрутками ждали целые толпы. Кинотеатр на противоположной стороне улицы весь мерцал голубой подсветкой.
– Если тебя возьмут, ты сможешь работать разве что по ночам, – заметила Верка, сплюнув. Она была невысокая, тонкая, сексапильная, с выразительными глазами и милым носиком. Одевалась дорого.
– У меня других вариантов нет, – сказала Тамара, ёжась в своей потёртой дублёнке. – Вот нет и всё! Хоть ты обосрись.
– Дура! Ты говорила, что от Артурчика даже дерево забеременеет!
– Значит, я – тупее, чем дерево.
– Да сходи к другому врачу!
– Верка, отвяжись. Сказала без вариантов, значит – без вариантов.
Скрипачка шумно вздохнула.
– На хрен тебе ребёнок? Ты говорила миллион раз, что детей не хочешь и не захочешь!
– А Артур хочет. Мне – тридцать семь, ему – двадцать шесть, и он офигенный! Где я такого ещё найду?
– И сколько стоит искусственное оплодотворение?
– Триста косарей.
– Ох, я не могу! Пошли.
По покрытой льдом Щербаковской улице народ двигался в основном к метро.