Ритуальным ножом с мощной рукояткой, на которой был изображен герб рода и написан его девиз, я, не сомневаясь ни на мгновение, порезал запястье. Вязкая кровь темного, почти черного цвета, насыщенная магией, капала на дно чаши, и камни, которыми она была инкрустирована “оживали” зажигаясь.
Когда последний самоцвет напитался кровью и магией, я произнес ритуальные слова, призывая хранителя дома: старого, мудрого, сильного Норика — короля горгуль.
Он столько веков оберегал наш род и герцогство, что я был уверен, и сейчас он не оставит меня одного.
Только Новак может сейчас снять с меня ментальные чары. Я усмехнулся, коря самого себя. Посчитал, что раз девчонка не менталист, то никаких сильных заклинаний на меня она бы не “повесила”. Недооценил противника. Что ж, теперь я буду вести себя разумнее.
— Приветствую тебя, хранитель, — я склонил голову, увидев на дне чаши огромные глаза Норика.
— О, младшенький…
Отец всегда говорил, что хранитель у нас своеобразный. Я ему не верил, пока самому не довелось пообщаться.
— Вижу, ты уже подрос. Тебе уже можно пить огненную воду, детеныш?
При первой нашей встречи мне едва исполнилось двенадцать. Отец погиб, и мне пришлось стать главой рода и пролить свою кровь в чашу. Норик предложил мне не грустить и залить свои печали хорошим пойлом. Моя всегда тихая и спокойная мама, позабыв о трауре и манерах, так отчитала бедного горгула, что я покраснел от смущения.
— Конечно, Норик, уже давно.
— Отлично, тогда я приму человеческий облик.
Уже через несколько минут предо мной стоял крепкого телосложения мужчина в боевых доспехах и копной волос, перехваченной сзади веревкой. В глазах насмешка, на губах ленивая улыбка.
— Ну, что стряслось у тебя, младшенький? Враги наступают?
— Нет, ментальная атака… от жены.
Норик заржал как конь, а затем похлопал меня по плечу огромной ладонью:
— Ну, ничего, младшенький, помогу.
Норик оказался большим знатоком женских сердец и еще большим их коварных замыслов. После нескольких историй рассказанных королем горгуль, я стал сомневаться в обеих девушках.
Мы сидели в глубоких креслах друг напротив друга. Между нами стоял стол с шахматной доской и несколькими бутылками лучшей огненной из погреба.
Партия подходила к концу, но между нами до сих пор была ничья.
— Ты уверен, что твоя Сайрина искренняя в своем желание воспитывать малыша другой женщины?