Уже ночь глубокая, трасса ровная, машин почти нет.
Мрачный Попов с фиолетовым носом согнал меня с лежанки:
– Отвали салабон, дай дедушке кости кинуть.
Я подсел к Ване. Коля ещё выпил и стал скучать:
– Эй, Толян, давай в очко на поцелуй, гы-гы-гы, да чё ты быкуешь, не на поцелуй в очко, а в игру очко на поцелуй – кто просрёт, тот будет Белова целовать, а чё, ты ему нравишься, он сам мне говорил.
– Пошёл на, убью бля, – монотонно ответил Толян, не отрываясь от своих дум.
–Эй, Белюга, а ты чё молчишь, делаешь вид, что не слышишь или в натуре хочешь, чтоб тебя Толян поцеловал? – Коля пошёл, пошатываясь, к водителю, сел за спиной Белова рядом с дремлющим Юрцом – рязанским парнишкой лет 18-ти.
– Беленький, ну дай я тебя за сиську ущипну, а ты меня за пипиську гы-гы.
– Коля, возьми себя в руки, блевать охота от твоей зоновщины. Сейчас сам поведёшь, если будешь как свинья себя вести, – отозвался Белов.
В этот момент на обочине мелькнул силуэт с поднятой рукой.
– Стоять, сука! – заорал Коля и влепил ладонью по плечу Белову, что аж автобус вильнул. Тормози бляяяя, там шлюха стоит!!!
Белов выругался и остановился.
– Задом сдавай, Белый, задом, пока её не перехватили. Ща такой бардель будет, а то тебя ипать будем, вот Толян давно уже на твою жопу смотрит.
Мы подъехали задним ходом к девушке в плаще.
– Давай, Беленький, ты её сюда позови, а то у меня рожа некрасивая, сбежит ещё в лес, скажи, спортсмены все порядочные, в обиду не дадим.
Белов нехотя послушался. Девушка, в общем-то, сама впрыгнула, лишь дверь открылась.
– Ой, мальчики, – обратилась она к нам с Ваней, ещё не разглядев в темноте салона притаившегося Колю и окаменевшего Толю, – спасите меня, пожалуйста, сейчас в лесу компания парней чуть не изнасиловала, – уже к Белову обратилась она.
– Да не вопрос, садись вон там где-нибудь, тебе куда?
– Мне в Мценск, это тут недалеко, сто км отсюда по трассе.
– Ну, поехали, нам все равно на Хохляндию дальше.
Девушка прошла к столику и замерла, не дотянувшись попой до сидения – увидела полуголого расписного Колю, сияющего своей меднозубой улыбкой. Икарус взял с места, и она плюхнулась на сидение.
В воздухе запахло женским страхом и мужским возбуждением.
Коля тотчас подсел к ней на соседнее сидение, они сидели спиной по ходу движения. На втором ряду справа по ходу дремал Юрец, Толя сидел, не шевелясь, на четвёртом ряду слева. Мы с Ваней на первом слева. Коля как-то быстро вполголоса нашёл общий язык с барышней. Он наливал ей водки, и она охотно пила. Я еле слышал их тихий разговор: