Надеюсь, у Золотова сейчас было такое же прекрасное утро, как и
у меня. Хотя, думаю, что нет. Любви к мухоловки в нём было больше,
чем к собственному сыну. Я выбрал правильную цель, чтобы отомстить
за Элеонору. Причини я вред его сыну, он бы ничего не почувствовал,
а тут пусть помучается.
А потому сейчас я радостно замешивал тесто для круассанов. Нужно
побыстрее сделать их, пока было такое хорошее настроение. Ведь его
точно захотят испортить в самое ближайшее время.
После нашего с братом похождения мы вернулись в пекарню, и я
провёл ему небольшую экскурсию по пекарне, оставив остальные здания
на день. Да и Люций был не в настроении. Он-то думал, что пойдём
врагов мочить, а мы лишь сходили за жалкой мухоловкой, которая
пыталась во время своего убийства обслюнявить брата.
И сейчас Люций сидел со мной на кухне. Его настроение чуть
улучшилось, когда я разрешил быть рядом. Никогда не разрешал ему
быть на кухне, а сейчас – да. Вот брат и лыбился, глядя, как я
замешиваю тесто.
Когда основная часть работы с тестом была закончена, я покрошил
внутрь зубы мухоловки по имени Мушка и выложил тесто на
поверхность.
– Это круассаны? – спросил любознательно брат, точно зная, что
это они и будут. Люций мог определить начало рецепта лишь по
запаху. Такая у него была способность, отточенная за годы
тренировок рядом со мной и Дагоном.
– Да, помнишь, Дагон показывал как-то? Они…
– Отгрызают пальцы? – захихикал брат.
– Да, так вот, повторю сейчас этот рецепт, потому что я
отправляюсь на турнир, где может понадобиться такая прелесть, –
объяснил я Люцию, раскатывая тесто на прямоугольный пласт и
промазав его маслом. Сверху выложил другой прямоугольник и снова
всё раскатал.
Проделывал до тех пор, пока не получилось слоёное тесто. Под
конец вырезал треугольники и свернул их, начиная от основания.
– Я хочу их, – загорелись глаза брата. – А ещё таких же
пряников.
Пряня сидел и смотрел за братом, хмурясь и не принимая его
присутствие. Он явно был не в восторге от Люция. Оказалось забавно
наблюдать, как брат был в полном восторге от пряничного короля, а
Пряня – наоборот.
– Пряников не отдам, – хмыкнул я и убрал круассаны в духовку. –
Это мои личные воины.
– Фер, ты стал таким жадным, – Люций обиженно вздохнул. – И
слуги у тебя послушнее и веселее. Дух есть. И пряники-демоны. Много
врагов. Давай поменяемся местами?