Вот и теперь – чёрные бархатные спинки сидений, искусственный воздух, тягостное предчувствие.
Майор запустил сканер, стал медленно продвигаться вдоль рядов кресел. Штурмовик он снял с предохранителя и перевёл на автоматический режим, сказал себе, что откроет огонь немедленно. Без розовых соплей.
Добравшись, до широкого прохода, негромко спросил в левый воротник:
– Группа?
Из трансивера понеслись ответы:
– Андросов жив.
– Лацис жив.
– Петренко жив.
– Швец жив.
Майор помедлил, выдержал паузу.
– Сорокин?
Сорокин не ответил.
– Сорокин?
Тишина.
– Его кто-нибудь видит?
– Нет, – ответил Лацис, напарник Сорокина.
Для другого бойца это было бы просчётом – потерять напарника из поля зрения. Но только не для Лациса.
Лациса считали в группе стальным человеком. Это был потомок латышских стрелков. Потомственный военный. Про его прадеда рассказывали шокирующие вещи. Однажды – ещё в Первую мировую войну – роту пехотинцев отсекли от участка фронта – немецкие войска пошли в прорыв. Роту окружили, точнее, загнали в болото. Снабжение было нарушено. Три недели бойцы держали оборону, постепенно сдавая позиции. Многие погибли, некоторые утонули. Когда голод стал невыносим, у павших товарищей стали срезать мясо. Бицепсы, ягодицы – всё, что годилось в пищу. Рядовой Лацис не опустился до каннибализма. Он взял трофейный немецкий штык, наточил его до бритвенного состояния и отрезал собственные уши. Сварил их и съел. Когда окружение прорвали, прадед Лациса оказался среди немногих выживших.
Андросов предложил:
– Связь плохая. Перейти на УКВ диапазон? На сверх-УКВ сильные помехи…
– Нет! – оборвал Майор. – Распоряжение генерала. Всё происходящее должно остаться между нами.
Приказал:
– Продолжать выполнение!
Буквально через несколько минут откликнулся Лацис. Высказался скупо:
– Обнаружил огневой контакт.
Целую секунду эфир безмолвствовал, затем Майор приказал:
– Опиши подробно!
Лацис говорил отрывисто, словно вбивал телеграфные точки-тире:
– Автомат. Наш. Гора гильз. Выпустил целую обойму. Судя по трассе на стене и потолке, ни одна пуля не попала в цель. Стрелял профессионал. – Лацис нервничал, и в его выговоре проявлялся акцент. – Позиция выбрана тактически верно. Согласен с выбором. Тело не обнаружено. Приём.
В трансивере затрещали помехи, несколько секунд гулял "электронный ветер", потом прорвался нахально-взволнованный голос Петренко: