Для Хебисы нет ничего страшнее, чем быть Связанной насильно. С тем, кого она больше всего на свете желала бы видеть мертвым. Потому что после установления Связи смерть единственного во вселенной мужчины становится для Хебисы физически ощутимым страхом, и она подсознательно будет готова буквально на что угодно, лишь бы этот мужчина ее избежал.
– Юная госпожа, я принес вам ваш ужин, – вежливо сообщил слуга, в то время как мои губы изогнулись в горькой усмешке.
Госпожа.
Я не была никакой госпожой в этом доме. Лишь добровольно-принудительной пленницей. Пленницей ценной, но совершенно бесправной, и уж никак не имеющей ничего общего с термином «госпожа».
– Спасибо, – вежливо кивнула я через несколько секунд тихой паузы, по завершению которой развернулась в кресле и посмотрела на вошедшего слугу, закатившего в комнату маленький столик с несколькими тарелками, накрытыми фарфоровыми колпаками.
Когда он, поклонившись, ушел, я тяжко вздохнула и приступила к ужину. Потому что если буду слишком медлить, то просто не смогу поесть: придя ко мне, дон не станет ждать, пока я закончу ужинать, прежде чем приступать к моей ежедневной подготовке для Связывания. Доминик не желал медлить и не делал исключений, занимаясь этим ежедневно. Даже когда у меня были месячные, я не получила перерыва – мужчина просто ласкал меня сквозь белье, к которому была прикреплена прокладка.
Убрав первый из колпаков, я приступила к ужину, стараясь концентрироваться на вкусе еды и наслаждаться им. Потрясающие и, безусловно, дорогие блюда, коими меня баловали ежедневно, были одним из немногих маленьких удовольствий, которые я пыталась хоть немного ставить в противовес, чтобы притупить ненависть и унижение от того, что со мной делал Доминик. Согласна, слабое утешение после ежедневных прикосновений мужчины, от которого у тебя в глазах от ненависти темнеет, да еще и при перспективе скорой потери девственности с оным. Но, наверное, без таких слабых утешений было бы еще хуже. В конце концов, меня, по крайней мере, не закрыли в какой-то сырой темнице глубоко под землей, где кормежка – раз в день, и та помои.
Хотя, конечно же, готова поспорить, что найдутся сотни, даже тысячи девушек, которые моих терзаний не поймут. Даже скажут что-то вроде: «Ну она дура вообще! Ее тут из обычной жизни прекрасный темный принц забрал. В роскошной комнате шикарного особняка поселил, дорогие шмотки в шкаф завезли, деликатесами кормят. Еще и такой мужчина, такой мужчина обласкивает – красавчик с ошеломительным телом, вдобавок властный, сильный, с харизмой такой, ходячий бог секса, а не человек! Да она радоваться должна!»… И так далее, и тому подобное.