Но и это видение исчезло. Следующее кардинально отличалось от всех предыдущих: я была мужчиной, и лихо скакала по бескрайним прериям на гнедом коне в широкополой фетровой шляпе, с револьвером наперевес...
Последнее, что мелькнуло - это лицо мамы, мамы, которая была в этой жизни. В последней. Она ласково улыбалась мне, в добрых глазах плескалось море любви и обещание, что всё будет хорошо.
А потом воздух закончился полностью, и грудь сдавило пудовыми гирями. Сотни ножей взрезали нутро. Но даже кричать я не могла. Даже это было мне неподвластно.
И мир погас…
2. Глава 1
Пробуждение было неприятным. И это ещё мягко сказано!
Болело всё, что только может болеть. Но особенно голова. Я с трудом подняла руку и ощупала её в первую очередь. Огромная, с перепелиное яйцо, шишка и что-то влажное, липкое. Осмелилась открыть глаза. Вокруг царила темнота. Я даже не смогла испугаться возможной слепоте. Повела рукой, сбоку нащупала какой-то выступ. На этом силы меня покинули, и я снова провалилась в небытие.
Второе пробуждение было скорее от того, что кто-то истошно кричал, буквально надо мной.
- Её Высочество Элоиза! Я её нашла! Она здесь! - какой неприятный голос у этой особы. Чуть поморщилась. Боль возвращалась волнами. Тут над моим лицом что-то ярко вспыхнуло, и я зажмурилась пуще прежнего.
- Кажись Её Высочество упала с лестницы, - послышался мужской голос, гораздо более спокойный, чем до этого женский. - Поднимаем её, ребята. Осторожно! Мария, вызови лекаря и прекрати реветь. Её Высочество дышит. А значит, она жива, - и тут же тихо добавил, - пока жива, бедняжка.
Тут я снова вырубилась.
Следующее моё пробуждение было самым неприятным: меня куда-то несли. Осторожно и аккуратно, но, тем не менее, я чувствовала, что ещё немного и мои внутренности просто лопнут. Застонала от боли. И снова потеряла сознание.
- Хоуп, она выживет? - тихий мягкий голос принадлежал мужчине, но в нём чувствовалась некая сила, властность.
- Не знаю, Ваше Величество. Нужно молиться и поститься. Возможно, наши молитвы будут услышаны и Её Высочество поправится, - также тихо ответил другой голос.
- Оставь нас, - снова тот властный.
Раздалось шуршание одежды, глухой стук закрывшейся двери и воцарилась тишина.
Я лежала, дыша через раз: рёбра точно были сломаны.
- Девочка моя, - вдруг произнесли совсем близко, — это я виноват. Моя любовь к тебе чуть тебя не погубила. Если ты меня слышишь... прости.