Я его слышала, но открыть глаза всё же не смогла. И потянулись бесконечные дни в борьбе за жизнь: то я проваливалась в забытье, то выныривала и металась в бреду, кажется, даже кричала...
Каждый раз я чувствовала неотступное присутствие кого-то любящего меня: то мне подадут прохладной водицы напиться, то оботрут пышущее жаром тело, то на лоб опустится холодная влажная тряпица, облегчая страдания.
И однажды я смогла разлепить тяжёлые, налитые свинцом веки, и даже нашлись силы прошептать:
- Пить...
С этого момента начался мой путь к выздоровлению.
И возвращались воспоминания. Все они были моими, но одновременно чужими...
Разобраться с ними смогла, лишь когда полностью унялась телесная и головная боль.
Я принцесса. Четвертая по счёту. Самая младшая и горячо любимая венценосным отцом.
У меня два старших брата и сестра. Но они единокровные, от первой жены короля. Меня люто ненавидят, считают, что я украла у них любовь общего родителя.
Зовут меня Элоиза Лея Беатриса Уэстлендская.
И мне десять лет от роду.
А ещё совершенно точно меня зовут Элина Царёва, и я не так давно отдыхала на берегу самого настоящего океана. Это был мой первый отпуск в такой сладкой, только начавшейся взрослой, самостоятельной жизни.
И мне было двадцать четыре.
Мне потребовалось много времени, чтобы понять, кто я на самом деле. Разобраться со свалившейся на меня информацией.
И вот к каким выводам я пришла: я Элина, в теле маленькой принцессы Элоизы. Однозначно, в другом мире, очень похожем на Землю, но отличавшимся от неё наличием магии, если верить памяти, доставшейся от хозяйки тела, в котором поселилась моя душа и сознание. Хотя эту самую магию девочка в своей недолгой жизни не видела ни разу. Магия - табу для всех верующих.
Ах да, время, в котором мне теперь предстояло жить - средние века. Всё очень похоже на земную Европу одиннадцатого-двенадцатого веков: одежда, манеры, образ жизни. И в этом мире также нашлось место святой инквизиции.
От грустных мыслей меня отвлёк ласковый голос пожилой женщины, которая любила маленькую принцессу, как родную дочь.
- Малышка моя, я так счастлива, что всё обошлось и ты идёшь на поправку, - я оценивающе посмотрела на нянюшку, улыбавшуюся мне беззубым ртом. И в который раз проверила свои собственные, проведя по ним кончиком языка - все на месте. Целых двадцать штук. Но для моего возраста, думаю, это нормально.