Я не растерялась, нажала на автоматический спуск стекла и, выставив вперед средний наманикюренный пальчик, прокричала:
— Посигналь себе в...
Гул обгоняющей меня фуры в ответ заглушил мое послание водителю, отчего я шарахнулась в сторону и свернула на обочину.
— Остынь и расскажи еще раз внятно и по полкам, — дала шанс высказаться подруга.
— Да что там рассказывать?
Не успела остановить машину, как мотор тут же заглох.
— Все началось с утреннего звонка Влада. Сказал, что мой переезд к нему отменяется, он уезжает в Италию на несколько недель по работе. На мое предложение, поехать с ним, услышала невразумительный ответ. Точнее, глупые его отмазки. Когда я спросила прямо, что происходит, он сказал, что расстается со мной. Без объяснения причин.
— М-да, — подруга не нашла ничего подходящего, чтобы ответить. — Интересно: почему?
— По кочану. Появилась другая, в компании которой проведет поездку — к гадалке не ходи. А если уж ей повезет, то светит не только командировка в Италию, но и свадебное платье с Мендельсоном.
— А вдруг, нет? Может, он просто хочет побыть в одиночестве, пересмотреть ваши отношения, — Наташка всячески защищала его.
Тоже мне, подруга.
— Ой, я тебя умоляю, Таш. Он и так ведет холостяцкий образ жизни. Баба ему нужна. Нормальная. Такая как я.
Сразу же глянула на себя в зеркало заднего вида, а Наташка скептически хмыкнула.
— Ты и твоя сверхопека над Славой…
— Владом, — никогда не надоест исправлять ее.
— Без разницы.
— Ты хочешь сказать, что я ограничивала его свободу?
— Возможно.
— Благодарю тебя, подруженька моя.
— Ты ведь и сейчас продолжаешь это делать, — она явно не поняла моего сарказма.
— В каком смысле?
— Следишь за ним.
— А что мне еще остается? За такими как Влад, нужен глаз да глаз.
— Не меряйте по себе, Вероника Валерьевна.
— Чего? — я едва не задохнулась от ее заявления.
— Разве ты забыла об интрижке за спиной Ковалева с этим… Как его?
— Не было ничего! — выпалила я, вспоминая, как иностранный партнер Влада, тот еще придурок, настойчиво ухлестывал, не давая прохода.
— Ника, не обижайся, — устало проговаривала Синицына. — Но мужики не любят, когда поклевывают их мозг по поводу и без — это опасно. Да и слежка никогда и никем не приветствовалась.
— Ну, знаешь ли, если бы тебя так опрокинули ни за что ни про что, я бы... — от безысходности затрясла кулаками в воздухе.