Нет…
Это невозможно.
Она не может быть здесь.
Только не она.
Не моя Есения.
— А вот моя Яся, — Роберт вытягивает невесту на передний план. — Есения, если по паспорту.
Она бледнеет от ужаса и не смотрит в мою сторону. В ту же секунду поворачивается к моей матери и выдавливает воспитанную улыбку.
Узнала меня?
Конечно, узнала.
Прошло шесть лет, а не шесть веков.
— Очень красивое имя, — голос мамы напоминает медовый водопад. — И редкое. Будет легко запомнить, а в моем возрасте — это хорошее подспорье.
— Я же говорил, что у мамы отличное чувство юмора? А этот грозный шатен — мой старший брат Павел.
Роберт обхватывает невесту за талию и так тесно притягивает к себе, что она кривится. Или мне кажется? Но она вновь теряется и упрямо рассматривает воздух над моим плечом. Нас знакомят, а она в глаза мне не может посмотреть. Шок, паника — все это на ее красивом лице. Мне самому душно. Воздух кажется то раскаленным, то пустым. Делаешь глоток и ничего.
И жадные пальцы Роберта на ее теле. Хочется их переломать.
— Приятно, — бросаю и все же пытаюсь поймать ее взгляд. — Наш Роберт скрытный, и слова не сказал заранее, что собирается жениться.
Я разглядываю ее, пока она боится поднимать голову. Ее открытое лицо с нежными чертами лица, светлые волосы, которые она обстригла выше плеч, пухлые губы с бесцветным блеском… Черт, я помню их вкус.
— Решил сделать сюрприз, — со смешком говорит Роберт.
Он ухмыляется и смотрит на меня странным взглядом. Мы и раньше лишь создавали видимость перемирия для матери, но сейчас я нутром чую, что он едва сдерживается. Хочет сказать что-то резкое. Вместо этого он тянется к Ясе. Она замирает, как перед пропастью, и только через секунду прикрывает глаза. Поворачивается к нему, чтобы принять поцелуй.
Ладонь рефлекторно тянется вперед. В последний момент ловлю себя, понимая, что вот-вот дерну Роберта за пиджак. И то ловлю не я, а мама. Она сжимает мои пальцы, царапая ноготками, и глядит на меня дикими глазами.
Паша!
Горит в ее разочарованном взгляде.
— Всем хорошего вечера, — бросаю куда-то в пустоту и резко разворачиваюсь.
Ухожу в толпу, которая так и норовит поймать в круг знакомых. Роберт пригласил всех родственников и половину города, невозможно пройти незамеченным. Но я никого не признаю — мутные пятна вместо лиц, зрение реагирует лишь на барную стойку.