Елисей
ладоней не отнял, позволяя себе касаться ее и дальше. Медленно провел по рукам
вниз, на миг задержавшись у запястий. Отнял и положил ладони на спину, провел
вдоль позвонков, огладил бока, слегка сжав под ребрами.
Сердечко Виты
устроило забег: колотилось часто-часто, выдавая истинное состояние хозяйки.
Виталина рывком втянула воздух и замерла, боясь сдвинуться с места, нарушить
телесный контакт.
Елисей
засопел, удерживая ладони в опасной близости к манящим полукружиям. Несильно
сжав пальцами стан, спустился к талии, подальше от соблазна накрыть ладонями
грудь и жадно облапить. Ему казалось, он торопится, хотя девушка не
протестовала, не вырывалась. Он наклонился ближе и втянул носом флер ее духов,
смешавшихся с ее собственным и запахом нового года: мандаринов, хвои и
бенгальских огней. Этот запах он помнил весь год. Правда прошлый еще примешивал
аромат игристого вина с перегаром, но он не казался отталкивающим, а наоборот,
напоминающем о ночи с голой Виталиной.
За стеклом
били в небо разноцветные фонтаны огней, снопы искусственных звезд, ликование
веселящихся людей, но это шло фоном.
Обвив одной
рукой за талию, Елисей прижал её теснее и поцеловал в шею. Осторожно, едва
шевеля губами, прижался к коже.
Виталина,
почувствовав до боли знакомый запах, теплые властные губы, силу мужских
ладоней, затрепетала. Судорожно вздохнув, припала к его груди и, закрыв глаза,
позволяла себя целовать. В эту минуту она поняла как по нему скучала…
- Как же я по
тебе соскучился… Витка…, прости, не удержался, - он первый произнес признание,
шевеля дыханием волоски.
- И я…, - потерлась головой о его голову и
повернулась в его руках.
- Как ты жила
весь этот год? – он слега отстранил её от себя и заглянул в девичьи глаза. –
Наверное, радовалась, что нет рядом ненавистного горца, - грустно усмехнулся.
Виталина
стыдливо отвела взгляд и, повернув голову, задумалась. Когда всё это было? Где
ненависть на соседа цвела пышным цветом. И куда она ушла? Туда же куда и его
влюбленность в неё. Воспоминания о расставании и брошенная ею фраза, отдавая
чувством вины, врезалась в память навсегда. Не желая бередить прошлое,
призналась:
- Учёба
занимает большую часть моих мыслей и сил. На глупости не хватает теперь
времени, да и повзрослела я…, - лукаво взглянула на Дамирова.