- Правда – она тоже разной бывает, -
пожал плечами красноармеец. – Если что, я предупредил…
Внутри было тесновато для такой
толпы, но мы надеялись, что вскоре все разрешится тем или иным
образом.
Адреналин постепенно уходил из
организма, сердце уже не стучало, как бешеное, и люди вокруг
мрачнели, представляя, что бывает за подобные проступки. Как
говорится, это полный залет!
Я был человеком опытным и прекрасно
понимал, еще до того, как залез в полуторку, чем все в итоге
кончится, но не поехать вместе с остальными просто не мог. И вовсе
не из-за того, чтобы показать остальным свою храбрость – все это
глупости, а как сказал Арчуадзе – из-за правды.
Летчики допустили ошибку – по своей
вине или по чужой, для нас не важно. Погибли люди. Набить за такое
морду – самое малое, что можно было сделать.
Или, если сформулировать чуть иначе,
- пустить все на самотек было нельзя. А дальше, будь что будет.
Хоть трава не расти.
Никто не болтал между собой, танкисты
молча курили – махорку у нас не забрали, и вскоре в палатке было не
продохнуть от густого табачного дыма.
Минут через сорок за нами пришли.
Полог палатки откинулся и внутрь заглянул все тот же бритый
капитан. Выражение его лица за прошедшее время не поменялось.
Казалось, он даже еще больше построжел.
Капитан оглядел всех собравшихся и
коротко бросил:
- На выход по одному, строиться в две
шеренги!
Когда мы вышли на улицу, уже
смеркалось. Мы встали, как было сказано, в две шеренги, и ждали,
чем все кончится. Напротив нас так же в две шеренги выстроились
летчики и техники, участвовавшие в драке. Лица у них были
потрепанные, но и с нашей стороны все было абсолютно также. Боевая
ничья.
Бритый капитан занял позицию в
нескольких шагах слева, как бы дистанцируясь от всего
происходящего. Он тоже чего-то ожидал… точнее, кого-то – понял я,
когда увидел, как к нам стремительным шагом приближаются двое.
Первого я прекрасно знал – это был
командир нашей 244-й Челябинской танковой бригады, полковник
Коновалов, Василий Иванович. Вот значит как – бросил все дела и
лично примчался на место происшествия. Второй был в звании
подполковника – судя по всему, комендант аэродрома.
Коновалов был мужик опытный и тертый,
еще в 17-м году служил рядовым в Русской Императорской Армии, потом
начал свой путь и в Красной Армии. Июнь 1941 года встретил в
должности начальника отделения боевой подготовки АБТО 13-й армии.
Воевал на нескольких фронтах, участвовал в Смоленском сражении, и
не так давно, лишь в мае, был назначен нашим командиром.
Собственно, поэтому я довольно неплохо знал его биографию – о
начальстве бойцы между собой сплетничали ничуть не меньше, чем
подружки о мужчинах.