— С удовольствием, но я по нулям.
— У меня есть.
— Ладно, не буду спрашивать откуда. Маме сказала?
— Нет, давай ты с ней поговоришь.
— Зашибись…
Я подошла к брату, сделала оленьи глазки, всегда
работало, и обхватила его лицо ладонями.
— Сань, ну, пожалуйста. Я с ума схожу, знаю, что
напиться не лучший вариант, но и дома сидеть не могу. Ты мастер маму убалтывать,
и с тобой она меня точно куда угодно отпустит.
— Хитрюга. Хорошо, иди собирайся, а я к маме.
Взвизгнув от радости, убежала к себе в комнату.
Через двадцать минут мы шагали в местный поселковый и единственный приличный
бар. Сашку в нашем посёлке, как и его друзей, знали все, даже собаки. Меня
тоже, но опять же благодаря старшему брату.
— Винца?
— А что вкуснее: виски или коньяк?
— Кому как, — брат подозвал девушку знаком и заказал
мясную нарезку. — Но я люблю больше коньяк.
— Тогда заказывай коньяк.
Вскоре на нашем столике стоял пятилетний коньяк и
закуски. Сашка удивлённо поглядывал на меня и разливал по рюмкам янтарную
жидкость.
— Советую пить большими глотками. Но если в чистом
виде не зайдёт, сделаем тебе коктейль.
Первая рюмка заставила меня зайтись кашлем. Всё же
пить крепкий алкоголь до этого дня не приходилось. Дальше стало легче и
веселее. К нам подходили знакомые, здоровались, пытались присоединиться, но
Сашка всех красиво выпроваживал.
— А теперь рассказывай.
— Что?
— Всё. Откуда деньги на эту гулянку? Что с
настроением, раз пьём конину?
Сашка закинул в рот кусочек колбасы и откинулся на
спинку стула. Не знаю, откуда в моих руках появилась салфетка, но она меня
немного спасла. Нервно теребя бумажную салфетку, огляделась по сторонам. Бар
был небольшим, но уютным, с авторской креативной барной стойкой из тёмного
дерева и большими оленьими рогами вместо люстры. Столики друг от друга отделены
декоративными зелёными кустами, а приглушённый свет добавлял интимности и располагал
к доверию.
— Деньги я откладывала на одно… важное дело.
— И? Теперь оно не важное, раз мы гуляем?
— Теперь да, — алкоголь теплом окутывал голову, до
жути захотелось всё рассказать брату, ведь когда-то только он был посвящён в
мои детские секреты. — Только пойми правильно, мне нелегко такое говорить.
— Тогда давай ещё по одной, и я весь твой.
Исповедуйся, дочь моя, — Санька снова наполнил рюмки, и в этот раз коньяк
залетел в меня, как родной. — Выкладывай.