Беломорск, 25 мая (7 июня) 1908
года, воскресенье, раннее утро
— Милый, вставай! Пора. Нас ждут
великие дела!
— Угу! И покой нам только снится! —
проворчал я, скидывая летнее одеяло. И поёжился, вставая. Позавчера
налетел норд-ост, и спать под тоненьким покрывалом стало
некомфортно. Да и стоять в одних трусах на рассвете — тоже. Но не
смог я приучить себя спать пижаме. Хоть жена и ворчала. Мол, не
мальчик, под сорок уже, беречь себя надо.
— Пять минут на разминку, и я готов к
бою!
— Зубы почисть, лежебока! Подожду я
тебя на несколько минут дольше! Заодно и кофе поспеет!
Эх, кофе! Каких-то три месяца назад
мы позволили бы себе воскресным утром поваляться в кровати ещё
часика полтора. А то и замахнуться на нечто лирическое. Тут я
только мечтательно вздохнул, представив, как поглаживаю тонкие
плечики любимой, потом целую её в шейку, в ушко... Ну и... Сами
понимаете!
А потом пошли бы пить кофе в свой
любимый «АмБар». Кстати, я даже не уследил, когда неофициальное
название первого в России американского бара стало официальным. Или
позавтракали бы дома, повозились бы немного с Мишкой,
превратившимся в жуткого почемучку, и Женечкой, которая тогда ещё
только ползала. Тихие радости, семейный покой.
Самый длинный период покоя, с тех
пор, как я провалился из Нью-Йорка 2001 года в Нью-Йорк же 1
августа 1895 года. До того моя жизнь была спокойной, я делил своё
время между химией, энергетикой и девушками, стараясь успевать все,
а вот потом…
Потом периоды покоя у меня случались
нечасто. Сначала полгода пытался выбиться наверх со дна жизни,
участвуя в электрификации железной дороги Балтимор-Огайо и
параллельно — очаровать дочку местного строительного воротилы,
мистера Элайи Мэйсона. Однако едва что-то стало налаживаться, как
меня обокрали, подставили, избили и даже пытались линчевать. Сбежал
в Нью-Йорк, наладил бизнес по изготовлению стрептоцида и мази —
громилы той же корпорации попытались то ли похитить меня, то ли
убить. А когда с помощью друзей удалось отбиться, — натравили
полицию. Пришлось мне из Штатов сбежать. Кочегаром на меленьком
пароходике, да ещё и без жалования. Наоборот, пришлось выложить
денег столько, что на каюту первого класса в океанском лайнере
хватило бы!
Так и тут всё оказалось не слава
Богу! Неподалёку от Крита пришлось мне прыгать за борт. Потом одно
цеплялось за другое, и я вляпался в критское восстание против
турок. С тех пор их недолюбливаю, и не упускаю случая помочь тем,
кто с ними борется. Деньги на это даю, да и в моей службе
безопасности тренируют греков, армян, болгар и прочих бойцов за
независимость, а я делаю вид, что не замечаю. «Общество содействия
прогрессу и гуманности» их ко мне регулярно присылает, а потом
помогает им вернуться к своей борьбе.