– Не очень,
– обиженно уставилась на меня сестра. – Ты скажи конкретно,
как?
– Чтобы не
оставалось следов.
– Не
понимаю. Как?
– Ну… как?
К примеру, очень обидно и унизительно, когда человека бьют по
лицу.
– Ты сейчас
научишь! – озабоченно воскликнул Фирдаус.
– Нет, нет.
Всё нормально, – улыбнувшись, взглянул я на него. – Бить по лицу
можно по-разному. Главное – без следов. Даже простой пощёчиной,
если промазать, можно рассечь губу. Это уже статья. Бить надо
чем-то мягким, перчатками, например. Это будет так же унизительно и
оскорбительно, но без последствий. Вообще. Понимаешь? С гордой
осанкой, как царица, подошла, ударила по щеке перчатками или
газетой, да тем же платком, посмотрела убийственным взглядом и всё.
И ни одна соперница больше к Фирдаусу близко не подойдёт.
Побоится.
–
Пра-аавда? – повеселела Дианка.
–
Правда-правда, – заверил я ее, посматривая на Фирдауса. Тот закатил
глаза, показывая, что ему все эти женские бои за его персону и их
разнообразные стили вообще не упали. Правда, не рассчитал, что
Диана в зеркало это увидит. Неопытный еще семьянин,
начинающий.
– Не,
Фирдаус, а что я, должна была никак не реагировать, что эта шалава
на тебе повисла? – тут же снова включила форсаж притихшая было
Диана.
– Ну,
вообще-то, это тоже вариант, – сказал я, – если человеку до конца
доверяешь, то можно чуток и потерпеть. Не бросать же ему эту
девчонку оземь. Была бы лягушонкой, еще был бы смысл, но в данном
случае в царевну она от такого точно не обратится. Да и Фирдаус все
же не Иван-царевич…
– А? Какой
еще лягушонкой? – ошалело спросил ливанско-подданный, прекрасно
выучивший русский язык, но не овладевший еще нашим
фольклором.
Москва.
Приехали к
моему дому, предложил Эль Хажжам подняться. Но Фирдаус сослался на
дела, извинился и они уехали. Сказал, что отцу торопится
отзвониться, и так в милиции много времени потеряли. Помахал им
рукой, и, качая головой, пошел к лифту. Хоть бы Диана свой горячий
темперамент придержала немного! Я же ее знаю – небось, натрепала
там в Светкиной компании с три короба про сладкую жизнь за границей
и про своего восточного принца, а потом вдруг удивляется, что
кто-то полез к нему грудью прижиматься. Скромнее быть не пробовала?
Не могла вспомнить, по какому поводу девчонки собирались? Вовсе не
обсудить ее супружеский выбор, а отметить решение Светки и Лехи
пожениться… Вот и сидела бы, слушала, нахваливала бы Светку, да
рассказывала бы истории из их детства. Но нет, это совсем не про
Диану…