«Какая ирония, — подумал я, — не иметь доступа в Лимб ровно в
тот момент, когда он необходим».
И в то же время, когда камердинер поинтересовался, кто и по
какому поводу беспокоит, у меня создалось впечатление, что рядом со
мной кто-то стоит. Возможно, даже пытается коснуться. Я огляделся,
но никого не увидел. Разумеется, я попытался посмотреть и в
потусторонний мир, но получалось у меня из рук вон плохо. Ничего
разглядеть не удалось.
— Скажите Руслану Дмитриевичу, что это София, — раздалось из-за
двери. — Он захочет меня увидеть.
Арман повернулся ко мне, и я кивнул, разрешив открыть девушке
дверь.
Она зашла в холл и тряхнула шикарными светлыми волосами.
— Ну что? — спросила она меня. — Не передумал?
— Передумал, — согласился я, и в этот момент понял, как работал
блокиратор магии. — Куда ты дела Пушка? — спросил я, подходя к ней
практически вплотную.
— Кого? — недоумевала она.
Как и любая другая техномагическая штуковина, блокиратор магии
имел собственное питание. В силу своей специфики открыться он мог
только от ключа, который лишённым магии был просто недоступен. Но
был во всей этой схеме один достаточно серьёзный просчёт, который
почему-то никто не видел. Энергия для питания могла закончится.
Понятно, что в теории это должно было происходить не сразу. Вот
только никто не отменял магическое короткое замыкание. Я собрал все
свои силы и пустил их в место уязвимости, которое я нащупал на
блокираторе.
Поэтому в ответ на вопрос Софии я первым делом стащил с себя
невидимую для других паутинку и бросил ей под ноги.
Девушка расширила глаза и открыла рот, пытаясь что-то сказать,
но у неё ничего не получалось, кроме бессвязных звуков.
— Питомца моего, — выплюнул ей в лицо и в этот же момент глянул
в Лимб себе на плечо, но живоглота там не было. Зато кто-то
находился рядом со мной. — Верни Пушка!
— Блокиратор — это временно, — и чего она так к нему
привязалась? Я же её о другом спрашиваю. — Но необходимо для
встречи с… очень важной особой. И вообще, — она воспрянула духом и
даже выпрямилась. — Ты должен мне спасибо сказать, я живоглота с
твоего плеча сдёрнула!
— София, — медленно и зло проговорил я. — Ты — дура! — и
насладился тем, как изменилось её лицо. — Живоглот и есть мой
питомец. Куда ты его дела? Где он?
— Питомец? — прошептала она и, кажется, была готова хлопнуться в
обморок. — Но это же душеед.