* * *
Встретиться мы договорились в промзоне, недалеко от Зюзино. Я
ехал и удивлялся, как быстро малоэтажная аристократическая
застройка менялась на многоэтажные гетто, уносящиеся под самые
облака. Интересно, какую магию использовали для того, чтобы здания
в несколько десятков этажей стояли и не рушились под собственным
весом.
Одновременно с тем я размышлял, что кто-то в любом случае
организовывал строительную контору, нанимал квалифицированных
магов, которые затем всё это создавали. И во всём этом
присутствовали деньги.
Финансы не то чтобы стали моей навязчивой идеей, нет. Но я
учился во всём видеть истоки. Как делаются деньги? Куда лучше
обратить свой взор, чтобы вырваться из того, мягко говоря,
необеспеченного существования, в которое загнал нашу семью Дмитрий
Анатольевич. А ведь можно было просто пошевелить мозгами и успешно
вложиться.
За этими мыслями я не заметил, как заехал на мрачную улицу, где
совсем не было освещения. А вокруг уже основательно стемнело. День
клонился к своему окончанию.
Сбавив скорость до минимума, я озирался по сторонам, надеясь
встретить глазами нужные ориентиры. И тут из-за покосившегося
столба мне махнули рукой. Я остановился, слез с мотоцикла и подошёл
к человеку.
Как и голос, его облик не нашёл в памяти тела ни малейшего
отклика. Казалось, что я вижу его в первый раз. Но это было не так.
Я чувствовал, что он меня действительно знает и общается так,
словно мы уже наладили однажды контакт. Стараясь подыгрывать ему, я
всё равно чувствовал иногда фальшь в своих действиях.
— Ну ты бы ещё с оркестром приехал, Рус, — проговорил он, грубо
и сильно пожимая мою руку. — У нас же конспирация!
— Я опаздывал, — пожал плечами, решив не вдаваться в
подробности. — Можем его куда-нибудь спрятать, чтобы не привлекал
внимания.
— Конечно, спрячем, — ответил тот и махнул в сторону густых
кустов, росших за столбом. — Затаскивай сюда. И магический фонарь
этот прикрой ветками, а то за километр видно.
Заводя мотоцикл в кусты, подумал, что столкнулся с одной
непредвиденной проблемой: я не знаю, как зовут встретившего меня
человека. Сам он не представлялся, что естественно, а спрашивать
было глупо. Я решил подождать, вдруг обстоятельства сами мне
помогут.
Вслед за этим вскрылась и другая проблема. Мне было решительно
неизвестно, зачем мы встретились и что сейчас будем делать. Если
честно, участвовать в чём-то незаконном мне сейчас не хотелось.
Хватало проблем с артефактом, которые, определённо, меня не
оставили. Тут мне вспомнился голос трибунала, сказавшего, что он
будет совсем не против, если Тайнопись сгинет в желудке
живоглота.