Грехи мои тяжкие...
Перед входом в ванную перекрестилась на всякий случай, зашла внутрь и заперлась на замок.
Имею я право на десять минут общения со своей судьбой?!
Пока я размышляла подобным образом вновь пришло уведомление о сообщении, и я чуть не расплакалась. Ну надо же, неужто еще кто написал? Да быть того не может.
Чего это не может? Сама же говорила, что симпатичная, вот и пишут мужчины.
Поувереннее, Маша. Поувереннее...
Ну что ж... пора!
Собралась с силами и открыла крышку ноута. Нажала на нужную вкладку - появилось сообщение от какого-то Мурата. Имя конечно интересное, но мало ли...
Нажала я на конвертик и так и застыла на месте. Рот раззявила и смотрю. Вот срам-то какой...стыдобища-то какая, мрак!
И бывают же такие... ох... сглотнула ком в горле и захлопнула крышку ноута.
Е-мае... хорошо Ксеня не увидела сие непотребство, я же тогда совсем разума лишилась бы. Это же надо — без всякого объявления такие фотографии присылать!
Щеки мои пылали от стыда, и я решила, что клин клином вышибают, и вообще нужно отругать нахала Мурата. Вновь открыла ноут и вновь фотография нижней части Мурата всплыла на весь монитор — вкладку-то я не закрыла. Я покачала головой, написала Мурату, что была бы мужиком — обзавидовалась бы и... занесла его в черный список. И впредь решила открывать сообщения одним глазом и очень медленно.
Нет, вы не подумайте, что я прям ханжа. Не ханжа. Не прям в смысле. Но…как бы это сказать, в общем не привыкла я к такому быстрому знакомству да сразу через голову хозяина.
Не мое это.
В какой-то момент я вдруг осознала, что нельзя все держать в себе и набрала Сашке, который тут же взял трубку.
— Срочное что-то? — прошептал Федоров, и я с энтузиазмом закивала, совсем не подумав, что он меня все равно не видит.
Пришлось просипеть в трубку:
— Очень. Можешь приехать?
— Что-то случилось? — голос Сани напрягся, и я заверила его, что серьезнее не бывает.
— Жди, сейчас буду! — буркнул он в трубку и уже через пятнадцать минут стоял на пороге.
Я как раз только-только доварила борщ и сейчас наливала Сане самую большую тарелку, как лучшему другу семьи.
— Ну, выкладывай... — Федоров хрустнул зеленым лучком, и уставился на меня так, будто я что-то ему должна.
— Что именно?
Села напротив, сложив ручки перед собой, и с умилением наблюдала как все мои дорогие дети и Санек уплетают ложку за ложкой.