Мать замерла и посмотрела на меня так, будто видит впервые в
жизни. И в каком-то смысле так оно и было. Остаётся надеяться, что
материнский инстинкт не подскажет ей, что в теле далеко не её
сыночка. Чёрт, меня даже в мыслях от этого слова коробит.
– Володенька, ты как-то повзрослел с прошлой нашей встречи… Всё,
проходи на кухню, я за заварочкой сбегаю!
Матушка удалилась в соседнюю комнату, а я прошёл на кухню.
Изнутри особняк выглядел ещё хуже, чем снаружи.
Теперь я понимаю, в чём проблема. Род Беловых обнищал. Ни слуг,
ни добротного особняка, одна лишь бедная суетливая женщина.
Раз уж я забрал себе тело её сына, нужно будет вернуть должок.
Хоть я в этой семье и новый человек, но в беде их оставить никак не
могу. Меня с детства учили поступать по-человечески.
Тем более, мать была без магического дара, как я сразу понял,
против неё я ничего не имел… Не представляю, как сложно вырастить
магов, чтобы они ещё весь дом не разнесли.
Тишину нарушил стук во входную дверь. Из другого конца дома
раздался голос матери:
– Это почтальон, сынок! Я открою!
Пока матушка забирала почту, я обнаружил на кухонном столе
счета, похожие на тот, что мне выписал таксист.
Только числа в них были несоизмеримо больше. Примерно тридцать
тысяч рублей долга. М-да…
Если учесть, что за проезд я заплатил десять… Великий орден, да
Беловы в долговой яме!
Чтобы отработать такую сумму, придётся хорошенько повертеться.
Кроме университета, обязательно нужно будет найти хороший источник
доходов.
Я мог уйти… Выйти и закрыть за собой дверь, чтобы больше не
вернуться. Тогда бремя ответственности не легло бы на мои плечи.
Но… не мог. Не только из-за своей принципиальной позиции. Вместе с
памятью Белова мне достались и тёплые чувства к этой женщине.
– Сынок… – медленно заходя в кухню, позвала меня мать.
Если до этого она выглядела болезненно, то сейчас на женщине
совсем лица не было. В трясущихся руках матери лежало распечатанное
письмо с гербовым знаком, как на моей форме.
– Володя, так вот почему ты приехал… – дрожащими губами осознала
она. – Так тебя отчисляют?
Отчисляют?
Как только это слово достигло моих ушей, в старых воспоминаниях
Владимира Белова оно вспыхнуло крайне нехорошими ассоциациями.
Вот ведь сопляк бестолковый! Умудрился накосячить так сильно,
что довёл дело до отчисления из академии. А мне разгребать!